Страсть по объявлению

Сам он не переставал удивляться, слушая вскрики Мейбл.

— Сильнее! Да! О, Ди-Джей! Господи, да! Укатай меня, пока стадо не вернулось домой.

Растерянно поморгав, Виктор на всякий случай спросил:

— Она что, выросла на молочной ферме?

Элви открыла рот, снова закрыла его, махнула рукой и пошла прочь. Вдогонку ей неслись нечленораздельные возгласы про каких-то жеребцов и какие-то седла.

Его взгляд остановился на замочной скважине, но Виктор тряхнул головой, повернулся и последовал за Элви. Теперь Ди-Джей был предоставлен самому себе.

Развернув плечи, с прямой спиной Элви опять пошла вниз по лестнице.

Виктор шел следом, пытаясь найти какие-нибудь слова, чтобы разрядить ситуацию. Но это оказалось выше его возможностей, поэтому, миновав столовую и обойдя стойку, он в полном молчании пришел за ней в кухню. Элви открыла холодильник и стала изучать его содержимое. В это время Виктор подошел к окну и выглянул во двор. Огонь догорел, мужчины разбрелись. Он предположил, что все отправились по своим комнатам, пока они с Ди-Джеем гуляли по городу.

Хлопнула дверь холодильника. Он обернулся и увидел, что Элви разглядывает его.

— Если он попробует надругаться над ее чувствами, я лично сдеру с него шкуру, — произнесла она сквозь стиснутые зубы.

— Он и не собирается, — быстро ответил Виктор. — Ди-Джей не может прочитать ее.

— Как я это должна понимать, черт возьми? — спросила Элви. Она чувствовала себя в замешательстве и от этого злилась.

— Это означает, что она его половина, его спутница жизни, — объяснил Виктор. — Он не сделает ей больно.

— Спутница жизни, — как эхо отозвалась Элви, совершенно растерявшись. Ему пришлось напомнить себе, что она еще не знает того, чему его научили несколько столетий назад и что для него было само собой разумеющимся.

— У нас у каждого есть свой спутник жизни, — продолжал он. — Кто-то, кого мы не можем прочитать или контролировать. Этот кто-то и является для нас совершенной парой, половиной. Как Мейбл для Ди-Джея.

— Но ведь Мейбл не вампир, — сказала она.

— Не бессмертная, — поправил он ее.

— Без разницы, — отмахнулась Элви. — Она — смертная. Как она может быть его суженой?

— Она пока смертная, — возразил он. — Если Мейбл согласится стать его спутницей жизни, Ди-Джей изменит ее.

— Он сможет это сделать? — изумилась она.

— Разумеется. Ди-Джей пока еще никого не обратил, поэтому по нашим законам у него есть право обратить ее, если она того пожелает.

— Для меня это звучит как полный бред. — Элви недовольно вздохнула. — Я имела в виду, что... Может ли он по-настоящему, физически изменить ее? То есть я сама несколько раз пыталась обратить Мейбл. В книгах пишут, что для этого достаточно трех укусов. Я кусала Мейбл чуть ли не дюжину раз, и все без толку. Мы все пытались и пытались, но...

— Вы пытались обратить Мейбл?! — Виктор был в ужасе.

— Ну конечно. — Элви удивилась его реакции. — Мы с ней подруги с самого детства. Неожиданно я помолодела, похорошела. Ей захотелось того же. А мне не хотелось оставаться одной такой.

Виктор не стал говорить, что у него на уме. Вместо этого только покачал головой и сказал:

— Укусы здесь ни при чем. Наставник должен дать вам свою кровь. В его крови содержатся особые частицы нано. Они попадают в кровяной поток того, кого обращают. Там начинают делиться и распространяться по всему телу.

«Понятно, нано», — повторила Элви про себя. Она уже размышляла над этим, лежа в ванне. То, о чем говорили мужчины, вызвало у нее легкое разочарование. Не хотелось признаваться, но она почти пожалела о том, что является вампиром в результате действия частиц нано, а не по причине вечного проклятия. Это было странно, она понимала. Но таково уж ее восприятие.

Разочарование, должно быть, прозвучало в ее голосе, потому что Виктор вскинул брови и спросил:

— Что такое?

Элви поморщилась и покачала головой:

— Как бы сказать... Это так неромантично — нано, наука и... В общем, все это.

— А много романтики в вечном проклятии и разгуливающих бездушных мертвецах? — недоверчиво поинтересовался он.

Она насупилась, почувствовав себя полной дурой.

— Ну, по крайней мере вампир — это трагический персонаж, а не какой-то там научный эксперимент.

Виктор закатил глаза.

— Дракула из романа Брэма Стокера отнюдь не трагический герой. Это паразит, пьющий кровь и обращающий ни в чем не повинных первых попавшихся под руку людей. Из-за мерзавца, с которого был списан литературный персонаж, у нас возникла куча проблем. Нас чуть не разгромили.