— Он придет.
С громким криком я пырнула ножом заднее колесо, проткнула покрышку, но до шины не добралась. Тогда я нажала на рукоятку ножа ногой, чтобы довершить начатое и вонзить свое оружие глубже. Радостно отдуваясь, я прислушивалась к громкому шипению выходящего из шины воздуха.
Ледяной дождь промочил меня насквозь, я задрожала всем телом; злющий ветер впивался в кожу. Через несколько минут я сбросила пальто и закинула его в машину. Дождь хлестал по мне, и дрожь была неукротимой.
Я ждала.
Когда со свитера стало течь, я сняла его через голову и швырнула поверх пальто. Сквозь хлопковую рубашку с длинными рукавами дождь ощущался как ледяные занозы, вонзающиеся в тело. Зубы стучали с такой силой, что пришлось держать рот открытым, чтобы они не сломались. Изо рта вырвалось облако пара; порыв ветра пронзил мою кожу новым валом жалящих ледяных игл.
Я все ждала.
И вот. Когда я уже думала, что мне конец, пелену дождя прорезал свет фар и прямо передо мной остановилась машина.
— Нина! Какого черта ты тут делаешь? — перекрикивал дождь Джаред.
Он снял куртку и двинулся ко мне. Я попятилась.
— Ты знаешь, что такое переохлаждение? Ты хочешь замерзнуть насмерть! — говорил он, протягивая мне куртку.
— Я л-л-люблю т-тебя, — дрожа всем телом, выговорила я.
— Это я слышал, — сказал Джаред, сдвигая брови. — Позволь мне отвезти тебя домой.
Он снова протянул мне куртку, но я сделала еще шаг назад:
— Т-ты п-послу-ш-шался ее!
— Я ее не слушал. Если она меня уволит, мне станет труднее защищать тебя. Охранять твою безопасность — это для меня главное. А теперь, пожалуйста, залезай в машину!
— К-как эт-то может стать тр-р-руднее, если ты будешь с-со мной?
— Мы можем поговорить об этом, когда ты перестанешь мокнуть под дождем!
Я отступила еще на шаг.
— Синтия контролирует все наши средства! — в отчаянии произнес Джаред. — Она оплачивает нашу аппаратуру, оружие — все. Я смогу защищать тебя, но не так хорошо. Рисковать этим я не стану!
— Значит, ты готов бросить меня и мы вернемся к прежнему состоянию, чтобы ты мог купить больше микрофонов и п-пуль?
Джаред вздохнул:
— Я не это имел в виду. Ты слишком дорога мне, чтобы я не использовал лучшие средства, Нина. Если бы мне удалось найти для нас выход… Я пытался что-нибудь придумать.
— Ты говоришь так, чтобы я отступилась!
— Нет, вовсе нет, — сказал Джаред. Он поднял куртку и сделал шаг назад. Его скулы напряглись. — Я совершил ошибку! Я не хотел причинить тебе боль! Мне нужно было время, чтобы исправить то, что я натворил!
Я попыталась выдавить из себя улыбку:
— Д-думаю, ник-каких ошибок ты не совершал.
С выражением отчаяния на лице Джаред сделал шаг ко мне и застонал, когда я вновь попятилась.
— Не заставляй меня делать это, Нина. Не вынуждай применять к тебе силу. Пожалуйста, сядь в машину!
— Я не хочу обратно, — артачилась я.
Джареда заливало дождем, с подбородка стекала вода.
— Я не собирался везти тебя… — вздохнул он. — Я хочу, чтобы ты поехала со мной домой!
Мгновение я изучала его, пытаясь прочесть правду по глазам.
— Я не стану обманывать тебя, — сказал он, протягивая ко мне руки. — Я хочу забрать тебя домой.
Я втянула носом воздух и кивнула. Джаред, не тратя времени, завернул меня в свою куртку, но она уже успела промокнуть. Он поднял меня на руки, и в следующую секунду я оказалась в его машине.
Прыгнув за руль, Джаред включил обогреватель и стал ладонями растирать мне руки.
— Боже, Нина, у тебя губы синие.
Он несся по улицам, которые больше походили на реки. Только я прикрыла глаза, он уже парковался у своего дома.
— Только не спи, Нина. Не засыпай.
Джаред перешагивал через три ступеньки; он отпер дверь и промчался на чердак. Поддерживая меня одной рукой, он включил душ. Комната наполнилась паром.
Он засунул мое окоченевшее тело под душ, придерживая, чтобы я не упала. Вода обожгла иззябшую кожу, и я вскрикнула. Вскоре дрожь стала утихать. Когда я уже могла держаться на ногах самостоятельно, Джаред сделал воду теплее.
Я посмотрела на него:
— Прости. Я не знала, как еще поступить.
Джаред поморщился, глаза блеснули стальной голубизной.
— Тебе надо согреться.
Он снял с моей ладони мокрый бинт и осмотрел рану, потом скривился и взглянул на меня. Я наблюдала, как он осторожно протирает салфеткой гноящийся порез.