Команда скелетов (сборник рассказов)

– Я… я берег его, как зеницу ока, – невыразительным тихим голосом произнес Карлин. – Если оно будет оставаться открытым, все время открытым, то возможно…

Но Спенглер не обращал на его слова внимания. Он снял пиджак, сложил его пуговицами внутрь, и с предельной осторожностью, едва касаясь выпуклой поверхности стека, стряхнул пыль. Затем отошел и посмотрел в зеркало. Оно было великолепно, гениально, подлинный Де Ивер. Руку мастера узнаешь сразу. Пыльная полутемная комната, сам Спенглер, фигура Карлина вполоборота – все в зеркале было четким, ясным, практически трехмерным. Легкое увеличение давало чуть искажающий эффект, почти четвертое измерение картины, приобретающей необычайную глубину и выразительность, однако… Спенглер почувствовал новый прилив раздражения:

– Карлин.

Карлин молчал.

– Вы законченный кретин. Вы видите. Зачем было говорить мне, что девчонка не повредила зеркало?

Ответа не последовало.

– В левом верхнем углу трещина, – продолжал Спенглер. – Видите? Так что, девчонка попала в стекло? говорите же, ради всего святого говорите!

– Вы видите Жнеца, – ответил Карлин. Голос его был тих и бесстрастен. – Никакой трещины в зеркале нет. Поднесите к нему руку… О, Боже… Спенглер стянул рукав пиджака и осторожно поднес манжет к левому верхнему углу зеркала.

– Вы видите, ничего сверхъестественного. Я прикасаюсь к нему…

– Прикасаетесь? И что, вы нащупываете трещину?

Спенглер медленно опустил руку и посмотрел в зеркало. Все в нем выглядело чуть более искаженным; пыльные углы комнаты, казалось, готовы соскользнуть куда-то в четвертое измерение…

Пятно исчезло. Поверхность была безукоризненно гладко. Спенглер неожиданно ощутил приступ страха – и тот же презрение к себе за то, что поддался слабости.

– Похоже на Жнеца, не правда ли? – спросил мистер Карлин. Он был бледен как мел и не отрывая глаз от пола. На шее спазматически подергивался какой-то мускул. – Это фигура в капюшоне, стоящая сзади вас… как это выглядит?

– Это выглядит как трещина в стеке, – твердо ответил Спенглер. – И, поверьте, ничего более.

– Мальчик Бейтс был высоким и, знаете, таким крепким, – быстро заговорил Карлин. Его слова падали в душную тьму комнаты как камни в темную воду. – Как футболист. И в свитере с надписями. Мы были на полпути к верхним выставочным залам, когда…

– Мне не по себе от этой жары, – произнес Спенглер. Он вытащил из кармана платок, вытер пот. Казалось, по поверхности зеркала прошла мелкая рябь… или все это плывет перед глазами?

– Затем паренек сказал, что он хочет глоток воды… глоток воды, ради всего святого… – Карлин повернулся и уставился на Спенглера диким взглядом полубезумца. – Но как я мог знать?!

– Где у вас уборная? Мне кажется…

– Его свитер… Он мелькнул в лестничном пролете, когда мальчик сбегал по ступеням… когда… -…кажется, я болен…

Карлин потряс головой, словно отгоняя наваждение, затем вновь уставился в пол, пробормотал:

– Да-да, конечно. Третья дверь слева, как опуститесь на второй этаж. – Он взглянул верх с мольбой и отчаянием: – Но Боже, как я мог ЗНАТЬ тогда?!

Но Спенглер уже ступил на стремянку. Под его весом что-то треснуло, и на секунду Карлин подумал – понадеялся – что лестница упадет. Но этого не произошло. Сквозь проем в полу Карлин видел, как Спенглер медленно спускался, прижимая ладонь ко рту…

– Спенглер!

Поздно. Ушел.

Карлин прислушался к эху шагов; оно становилось все тише и тише и, наконец, затихло. Карлин вздрогнул. Он попытался двинуться к лестнице, но ног не слушались. Этот мелькнувший свитер ребенка… Боже!

Будто невидимая рука чудовищной силой сжала его голову и повернула ее в зеркалу. Сам того не желая, Карлин уставился в колеблющиеся глубины Де Ивера.

Там ничего не было.

Лишь отражение комнаты, пыльные углы подергивают, словно все готово провалиться в неведомую бездну, в таинственную Вечность… Отрывок полузабытого стиха Теннисона всплыл в сознании Карлина, и он пробормотал: – «мне навевают тени страх», – сказала леди…»

Он не мог оторвать взгляда от зеркала, спокойная глубина притягивала и манила. Слева от рамы чучело буйвола пялило на него свои плоские обсидиановые глаза.

Мальчик хотел воды, фонтан находился на первом этаже; он спустился по ступенькам и…

Никогда.

Никуда не вернулся.

Как герцогиня, что решила сходить в гостиную за ожерельем, как коммерсант, который пошел к своему экипажу – и оставил после себя лишь пустую коляску и пару запряженных в ней лошадей.