Поцелуй в ночи

Отвлекшись от общего разговора, он задумчиво скользнул взглядом к двери и видневшемуся за ней лестничному пролету. Рейчел сейчас крепко спит; его мать об этом позаботилась. Ей полезно отдохнуть: ее организм прошел через те еще испытания — сначала смертельная рана, потом перевоплощение и исцеление. Не обошлось и без морального потрясения: шутка ли, когда вся твоя жизнь в одночасье меняется до неузнаваемости?

Этьен нахмурился. Не только ее, но и его жизнь сделала крутой вираж, и он сам пребывал в растрепанных чувствах. Неожиданно для себя он проникся трепетной заботой о другом живом существе. Нечто подобное он испытывал, когда Лизианна была ребенком, но покровительственное отношение к малышке-сестре не шло ни в какое сравнение с его нынешними переживаниями. Он ощущал прочную связь со спящей в его кровати девушкой, природу которой не мог ни понять, ни объяснить. Словно, перевоплотив ее, он, сам того не зная, связал себя с ней невидимой нитью и их судьбы, независимо от его желания, тесно переплелись между собой.

С другой стороны, может, не стоило так пренебрегать личной жизнью? Долгое воздержание до добра не доводит.

— И сколько же длится твое воздержание?

— Лет двадцать — тридцать, — ответил Этьен и спохватился, только когда слова уже слетели с его губ. — Невежливо читать чужие мысли, мама, — насупился он.

Но та лишь ласково улыбнулась в ответ. Маргариту с детьми словно связывала невидимая пуповина. Она читала их мысли и видела детей насквозь — но способность эта не была обоюдной. Этьен, и его братья и сестра могли без труда читать мысли обычных людей, если не считать Рейчел, чье сознание было для Этьена тайной за семью печатями. Они также могли читать мысли друг друга, когда ослабляли контроль, что случалось крайне редко. Но в мысли матери ни он, ни остальные проникнуть не могли.

— Уже поздно, и меня ждут дела, — объявила мать, поднявшись с места. — К тому же Этьену надо собраться с мыслями и придумать, как уговорить Рейчел поддержать наш план. Завтра ночью мы встретимся, и обсудим все на свежую голову.

К великому облегчению Этьена, предложение Маргариты не встретило никаких возражений. Проводив родственников, он запер за ними входную дверь, а сам пошагал по лестнице наверх, не в силах устоять перед искушением.

Его гостья спала сном ангелочка. Посмотреть на нее — уютно свернувшуюся калачиком под одеялом, — ни за что не догадаешься, что под этой обманчивой маской скрывается ненасытная бестия. Этьен улыбнулся. Рейчел Гаррет была словно праздничный салют, и он не хотел пропустить ни одного залпа. Поскорее бы наступил закат и началась новая ночь!

Глава 7

Красные светящиеся цифры на электронном будильнике показывали двенадцать часов шесть минут. Снова глубокая ночь. На этот раз Рейчел спала недолго. Из-за ненавистной работы в ночную смену у нее сбился режим сна, и Рейчел совершенно точно знала, что сейчас уже не уснет. Обычно в это время, в самый разгар рабочей смены, она трудилась в поте лица… и мечтала, как все, работать днем.

Сев, Гаррет спустила ноги на пол и потянулась к одежде, сложенной в ногах кровати. Она смутно помнила, что Маргарита пообещала привезти ей другую одежду. И теперь, хоть убей, не понимала, зачем согласилась. Она совершенно не собиралась здесь оставаться. Ей надо домой. И хотя Рейчел по-прежнему не имела ни малейшего понятия, что ждет впереди, вчерашняя речь Бастьена убедительно доказала, что ее жизнь действительно изменилась.

Забавно: умом она понимала, что стала другой, но никаких перемен в себе не ощущала. Она все так же любила свою семью, стремилась к тем же целям и лелеяла те же мечты. Как относиться к своему превращению в вампиршу, Рейчел еще не разобралась, но уже предвидела будущие трудности. Одно дело — фантазировать о неувядающей красоте и вечной жизни (ну, не обязательно совсем-совсем вечной), и совсем другое — с этим жить.

Всю ночь Рейчел снился странный сон: мир вращался вокруг нее, словно взбесившаяся карусель, и в этом круговороте безликие люди рождались, взрослели и старились в то время, как она стояла в окружении семьи Аржено. Люди вокруг них рассыпались в прах, на смену рождались новые и так же умирали, а они все стояли и стояли, неподвластные ходу времени.

Подавив в душе беспокойство, навеянное тягостным сном, Рейчел оделась и вышла из комнаты. Как и в прошлый раз, дом был погружен в звенящую тишину. Слава Богу, в коридоре горел свет, и не надо было впотьмах спускаться по лестнице. На первом этаже не было ни души — по всей видимости, родственники Этьена разошлись по домам. Ноги сами привели Рейчел на кухню; как она и ожидала, из-под двери, ведущей в подвальный этаж, пробивалась полоска света.