Инки. Исторический опыт империи

Склад, особенно круглый в плане высокий кукурузный амбар, превратился в настолько значимый для перуанских индейцев объект, что даже занял видное место в народной астрономии. Словом «колька» индейцы кечуа до сих пор именуют Плеяды и кольцеобразную группу звезд в хвосте созвездия Скорпиона, находящуюся от Плеяд точно на противоположной стороне небесной сферы. (Urton 1981. P. 113—127.) В Андах Плеяды занимали важнейшее после солнца и луны место в иерархии небесных светил, и наблюдение за перемещением по небосводу этого звездного скопления лежало в основе местного календаря.

Основные хранилища продуктов питания были сосредоточены в провинциальных городах типа Уануко Пампа и Хатун Хаухи, куда грузы приходилось везти самое большее за сто километров. Это естественно, ибо транспортировка сотен и тысяч тонн припасов на еще более значительные расстояния по горным дорогам при всей отлаженной караванной системе обошлась бы чрезвычайно дорого. Лишь продовольствие для армии отправлялось непосредственно в Куско (а на севере, видимо - в Томебамбу или в Кито). Так, из Кочабамбы караваны с кукурузным зерном сперва следовали 100 км в западном направлении до промежуточного склада в Пария, а оттуда по магистральной дороге - еще 800 км до столицы. Сразу к месту назначения везли сладкую молодую кукурузу молочно-восковой спелости, которую нельзя было долго хранить. Этим объясняют, в частности, отсутствие складов в Пакальякте - центре долины Кусичака (бассейн Урубамбы), где такую кукурузу выращивали для нужд жителей Куско. (Social and economic organization, 1984. P. 106.)

На имперских складах хранилось не только продовольствие, но и ремесленная продукция, предназначенная для рядовых воинов и членов рабочих команд. В конце 1550-х годов уанка обратились к испанской королевской администрации с просьбой возместить то, что испанцы «позаимствовали» в хранилищах на их территории. В составленном на основе кипу перечне фигурируют одеяла, веревки, глиняные сосуды, дрова, уголь, солома. (D'Altroy, Hastof, 1984. P. 340.) Подробности производства непищевых продуктов жизнеобеспечения у инков плохо известны, но говорит сам за себя уже один перечень профессий мобилизованных ремесленников. В документах из провинций Уануко и Лупака даются разнарядки на отправку работников в местные, провинциальные и столичные мастерские и рудники. (Inca ethnohistory, 1987. P. 14—46, 257—279; The Inca and Aztec states, 1982. P. 119—151.) Помимо тех, кто должен был добывать золото и серебро, медь и свинец, отливать бронзовые топоры, ткать кумби, изготовлять украшения из перьев тропических птиц (т. е. обеспечивать потребности знати), в списках фигурируют и ткачи, производящие обычную неорнаментированную материю, а также плотники, гончары, мастера по изготовлению зернотерок, сандалий, головных уборов, пращей. Как и в случае с размещением продовольственных складов в относительной близости от сельскохозяйственных угодий, при организации ремесленного производства инки старались избегать неоправданных перевозок, сводя их к минимуму. Мастера по изготовлению дешевой, но материалоемкой продукции (например, плотники и гончары) работали близ источников сырья, а в Куско и провинциальные центры отправляли уже только готовые изделия. И лишь когда речь заходила о престижных предметах и материалах, обладание которыми являлось государственной монополией, забота о трудностях перевозки отступала на второй план. Наши источники, дающие представление о жизни провинций, упоминают в связи с производством драгоценных металлов лишь рудокопов. Выплавкой или очисткой серебра и золота разрешалось, по-видимому, заниматься преимущественно в Куско и отчасти в таких провинциальных мастерских, которые непосредственно контролировались центральной администрацией (о золотых и серебряных дел мастерах, занимавшихся изготовлением убранства для царского дворца и храма солнца в Хатун Хауха, пишет Педро де Сьеса де Леон). Что касается ценностей чуть меньшего ранга, таких, как ткань кумби или изделия из перьев тропических птиц, то их производство было сосредоточено как в Куско, так и в провинциальных столицах. Высшая аристократия имела к ним постоянный доступ, но главы сотен и даже, видимо, тысяч домохозяйств такой привилегии были либо совсем лишены, либо пользовались ею гораздо реже.

Методы эксплуатации. Ритуализация трудового процесса

Как испанские документы, так и данные археологии оставляют впечатление, что по крайней мере до начала XVI века инкское государство все еще было богато и его военное ведомством бюрократический аппарат еще не успели поглотить резервные ресурсы и нарушить хозяйственный баланс страны. Дело здесь даже не в тоннах золота, долго копившегося во дворцах и храмах и в итоге попавшего в руки испанцев, и не в складах, набитых роскошной материей кумби, которую отступавшие перед Писарро инкские военачальники успели спалить. Видимые свидетельства остававшегося у империи запаса прочности более всего можно усмотреть в методах, применявшихся для обеспечения покорности населения. Многие специалисты считают, что здесь инки во многом еще полагались не на голое принуждение, не на открытую грубую силу, а на характерный преимущественно для вождеств традиционный порядок, при котором согласие работников на отчуждение продуктов их труда обеспечивается устройством для них в ответ коллективных пиршеств и зрелищ. Обработка храмовых и государственных полей обставлялась в виде праздничного действа, во время которого выполнение практических задач переплеталось в нерасторжимое целое с ритуалом. Отголоски подобной практики в некоторых районах Перу сохранялись вплоть до XX века. Обрядовую форму имела прежде всего очистка оросительных каналов от накопившихся за год песка и ила. Этим обеспечивались своевременность и добросовестность проведения этих важнейших для устойчивого благополучия земледельцев работ.