Добрый ангел смерти

Так лежал я, усталый, обнимая рукой уже заснувшую Гулю и посматривая на высокие звезды. Похрапывание Петра казалось мне мирной мелодией, настраивавшей на добрые сны. Я лежал и размышлял в такт этому похрапыванию, пока не уснул.

Глава 38

Сон мой был тяжел и закончился противно до тошноты. Я проснулся от боли в ногах и в руках. Снова руки мои были связаны за спиной, и запястья ныли от впившейся в кожу веревки, которая стягивала их куда крепче прежнего. «Да, – подумал я, – вот тебе и доверился песням». Перекатившись на бок, я некоторое время ничего не мог понять. Передо мной, так же связанные и в тех же позах, лежали и Гуля, и Петр с Галей. От этого зрелища я просто обалдел и на некоторое время забыл о собственных веревках. Все мы бодрствовали, но пребывая в состоянии шока, молчали, мысленно пережевывая происшедшее. В моей голове замелькали разного рода догадки, скорее отвечающие сюжетам фильмов про американских индейцев. Я не видел рядом никого, кто мог бы оказаться хозяином связывающих нас веревок. И эта тишина начинала нагнетать нервный страх перед неизвестностью.

Я заставил мысли замедлить бег. Попытался анализировать спокойно. Если связали и меня, и украинцев, то, может быть, это дело рук каких-нибудь казахов.

Но ведь и Гулю связали? Возможно, они связывали нас ночью и не разглядели ее. А потом ушли до рассвета? И вот скоро вернутся, и тогда, может быть, если это казахи. Гуля найдет с ними общий язык. Может быть, и петь не придется?

Тишину вдруг нарушили громкие шаги, донесшиеся из-за ближнего каменного языка. Казалось, что кто-то специально чеканит шаг, чтобы нагнать на нас страху. Петр тоже услышал шаги и повернул голову в их сторону.

Из-за каменного языка вышел не душман или казах, а рослый и крепко сбитый мужчина-славянин в спортивном костюме «Адидас». На вид ему было лет пятьдесят.

Ухоженные усы и блеск гладко выбритых щек как-то не вязались с дикой красотой пустыни и с нашим, тоже достаточно одичалым видом.

«Мафиози?! – мелькнула мысль, но тут же захотелось в недоумении пожать плечами. – Кто мы такие? Чем заслужили такую честь, чтобы нас подстерегать и ночью связывать? Выкуп, по крайней мере за меня, никто платить не станет, за Галю и Петра тоже вряд ли. Остается Гуля, но хоть она, казалось мне, достойна пленения и без перспективы выкупа, не проще ли было просто выкрасть ее, пока мы спали, раз они такие ловкие?»

Усатый «адидасовец» остановился над Петром, сверля его ехидным взглядом.

– Ну шо? – неожиданно бархатно спросил он, слегка наклонившись и зависнув лицом над головой Петра. – Мало тебе было по Киеву разные митинги и безобразия устраивать, так ты еще и до Казахстана добрался! Погоди, домой вернемся, я тебе покажу! У нас про тебя уже целый видеофильм есть!

– Тьфу ты! – сплюнул в сторону Петр, на лице его заиграла злая ухмылка. – Ты дывы, хто до нас прыед-нався! Панэ полковныку… Як вас там на имъя та по-батькови?

– А ты шо, не знаешь?

– Та я то знаю, а ось москаль, – Петр кивнул в мою сторону, – мабуть, вас впэршэ бачыть.

– Меня звать – полковник СБУ Тараненко Витольд Юхимович, – произнес «адидасовец», посмотрев в мою сторону без особого интереса. Было очевидно, что его интерес лежит перед ним на подстилке со связанными руками и ногами.

– Ну а как твоих дружков зовут? – Полковник полуприсел, наклонившись еще ниже к Петру.

– Воны мэни таки ж друзи, як и вы, панэ полковныку.

– Жалко, – протянул Тараненко. – А я надеялся, что вы подружитесь! С капитаном Семеновым вы же подружились! Политика – политикой, а человеческие отношения – это ведь совсем другое! Да, Галя? – он перевел взгляд на чернявую украинку.

Она молча отвернулась, хотя до этого внимательно смотрела на полковника.

– Да ладно, – полковник усмехнулся, поднялся на ноги, подошел ко мне. – Так шо, Николай Иванович Сотников, будем знакомиться?

– Извините, не могу руку подать, – попробовал сдерзить я.

– Потом подашь, – он наклонился и пристально посмотрел мне в лицо.

– Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, – нараспев произнес полковник Тараненко, разворачивая пластинку жвачки.

Он забросил жвачку в рот, пожевал и продолжал уже совершенно другим, серьезным тоном:

– Ну шо, хотите вы или не хотите, а теперь мы с вами одна дружная семья.

Хотя сначала нам надо будет научиться доверять друг другу. Задание у нас одно… то есть у вас – цель, а у меня – задание. Но в данной ситуации это одно и то же.