Бал Сатаны

— Хотелось бы.

— А он тебе назначил?

— А нужно?

— Конечно, нужно, дорогуша, — пропела она и направилась к машине.

Молодой охранник угрюмо взглянул на Майкла и открыл хозяйке дверцу. Мейми уселась, мелькнув полной ляжкой из-под полы шубы.

— Пока, Майки, — сказала она. — Я очень спешу.

Как только машина скрылась из виду, Майкл поднялся на крыльцо и позвонил. Дверь открыл еще один незнакомый персонаж — бритоголовый головорез. И наверняка вооруженный.

— Слушаю вас? — Парень недоверчиво посмотрел на посетителя.

— Мне нужно… повидаться с мистером Джованни. Меня зовут Майкл Кастеллино.

— Ждите, — ответил верзила и закрыл дверь перед его носом. Через несколько минут он вернулся. — У мистера Джованни деловая встреча. Он просил узнать, по какому вы вопросу.

М-да. В этом доме умеют закрыть перед тобой двери.

— По личному, — ответил Майкл.

— Так напишите ему письмо, — посоветовал головорез и снова захлопнул дверь.

Что происходит? Когда-то он был у Вито правой рукой, а теперь мерзнет под дверью, как бывший зэк, пришедший просить милостыню! Только он ничего не просил, он лишь хотел докопаться до правды.

Майкл завернул за угол и зашел в кофейню, где залпом выпил две чашки крепкого черного кофе. Официантка с завитыми русыми волосами пыталась с ним заигрывать, но Майкл не обращал на нее внимания. Он закурил и направился назад к дому, а там остановился на другой стороне улицы и стал ждать.

В два пятнадцать показался Томмазо, он двинулся по тротуару с целеустремленным видом. Майкл перешел улицу и пристроился рядом с ним.

— Привет, Томмазо, — сказал он. — Давненько не виделись.

— Господи Иисусе! — Тот вздрогнул. — Я думал, тебе еще сидеть и сидеть.

— Ну ты знаешь, как это бывает, — усмехнулся Майкл. — Дали восемь, отпустили через пять. За примерное поведение.

— Стало быть, ты вернулся, — проворчал Томмазо.

— Похоже на то. — Пауза. — Я… как бы сказать… пытался повидаться с мистером Джи, но мне сказали, что он занят.

— Это правда, — подтвердил Томмазо, нагнув круглую башку. — Теперь мистер Джованни важная птица. С ним надо месяца за полтора договариваться.

— Неужели?

— Да, теперь так, — поддакнул Томмазо, не убавляя шаг. Майкл снова закурил.

— У меня к тебе тоже пара вопросов.

— Да?

— На зоне времени у меня было предостаточно, за пять лет чего не передумаешь. Ну ты знаешь, как это бывает, когда больше нечем заняться…

— Какие вопросы? — резко перебил Томмазо.

— Вот какие, — сказал Майкл и выпустил струйку дыма. — Когда я встречался с адвокатом мистера Джи, мне было сказано, что тот не имел ни малейшего понятия ни о каком деле с грузовиком. Как тебе это?

— А какое такое дело с грузовиком? — изрек Томмазо, глядя прямо перед собой и не сбавляя шагу.

— Угон грузовика, который ты мне поручил, — сказал Майкл. — Забыл?

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — ответил Томмазо с непроницаемым лицом.

— Не понимаешь, да?

— Ни малейшего представления.

— Ах ты, тварь! — негромким, страшным голосом прохрипел Майкл и сгреб великана за грудки. — Ты меня подставил, чтобы убрать из дела. Почему? Потому что меня слишком приблизил к себе мистер Джи? Так все было? Отвечай: так все было?

Томмазо злобно оттолкнул Майкла.

— У мистера Джованни нет времени возиться с мелочовкой, которая строит из себя умника, — сказал он, наливаясь кровью. — И ему не нравится, когда его к таким делам приплетают. Так что лучше не показывайся ему на глаза. И меня не тронь, иначе тебе и впрямь несдобровать. Помяни мое слово.

— Несдобровать, говоришь?

— Хочешь попробовать?

— Пош-шел ты! — Майкл сплюнул и зашагал прочь, отлично понимая, что на данном этапе ему ничего не светит.

Но он отомстит. Тюрьма научила его терпению. И ума прибавила. В один прекрасный день и Томмазо, и Рой ему заплатят!

ГЛАВА 20

ДЭНИ. 1970

Парнишка мялся под дверью артистической уборной, дрожа от волнения.

— Простите, мисс, можно у вас попросить автограф?

— Разумеется, — великодушно ответила Дэни. — Как тебя зовут?

— М-м-марк, — заикаясь, сказал тот, не веря в свою удачу.

— Хорошее имя, — похвалила Дэни и взяла его потертый альбом для автографов.

«Марку с любовью, Дэни Касл», — написала она с вычурным росчерком, используя свой сценический псевдоним. «Дэни Фруг» звучало совсем не так изящно, и Сэм не стал возражать, когда она решила не брать его фамилию. «Касл» звучало намного благороднее — она почерпнула эту фамилию из какого-то туристического журнала.