Миллион за выстрел

Его сердце колотилось о ее ладонь, находя отклик во всем ее теле.

— Ты… очень добр ко мне.

— Черта с два. — Он распахнул свою рубашку. — Мы оба знаем, как я этого хотел.

— Но я не… Тебе может не понравиться.

— Понравится. — Глаза его неожиданно блеснули. — Конечно, если ты не сломаешь мне шею.

Невозможно поверить, но она почувствовала, что улыбается.

«Замени плохие воспоминания хорошими», — так, кажется, он говорил недавно.

Она понимала, что воспоминания об охранниках после сегодняшней ночи не будут такими горькими.

— Ни за что.

— Прекрасно. — Он сел на кровать. — Тогда начнем.

— Я не хочу, чтобы ты… я… изуродована. Я хочу, чтобы ты от этого что-то получил. Я не знаю, что для этого следует сделать. Это нечестно в отношении тебя. — Она перевела дыхание и неуверенно добавила: — Я могу притвориться. Я хорошо притворяюсь.

Он притянул ее к себе, заставил лечь, наклонился над ней и расправил ее короткие волосы по подушке. Она никогда не думала, что такой простой жест может быть настолько интимным. Внезапно она перестала ощущать все, кроме темноты, жара и его сверкающих глаз.

— Только посмей, — прошептал он.

8

— Тебе было плохо? — Елена лежала, уставившись в темноту. — Все вышло не так, как надо.

— Было хорошо. — Он прижал ее покрепче к себе. — И будет еще лучше.

— Я же говорила, что надо притвориться.

— Никогда не любил фальшивок. Мне все требуется натуральное. — Он поцеловал ее в висок. — Опять это мое эго. Когда у нас действительно получится, я не хочу, чтобы были какие-то сомнения.

— Ты был… очень хорош. Я так думаю.

— Спасибо. Ценю твое мнение. — Он хмыкнул. — Хотя сравнивать меня ты можешь только с садистом — сукиным сыном да с мальчишкой.

— Хочешь еще раз?

— Обязательно, но немного погодя. Мне очень нравится тебя обнимать.

— Правда?

— Да. Я люблю ласки, и мне давно хотелось добраться до тебя. — Он гладил ей спину, от плеч до ягодиц. — У тебя замечательные мускулы, сильные и гладкие.

Она подняла голову, чтобы взглянуть на него.

— Странный комплимент.

— Люблю силу. Нахожу ее сексуальной.

— Сегодня я не очень сильная.

— Наоборот. Ты сильна своей решимостью. — Кончики его пальцев легонько пробегали по ее позвоночнику. — Ты была чертовски хороша.

— А ты врешь.

— Нет. Дело ведь не в оргазме. Есть еще доверие и правда. Это я от тебя получил. Почитаю за честь. — Он игриво ущипнул ее за ягодицу. — Разумеется, я ничего не имею против оргазма, но над этим надо поработать.

Она замерла.

— Ты говоришь так, будто настраиваешься на длительные отношения.

— Разве? Видишь ли, мне часто трудно отойти в сторону, после того как проблема решена. Но я уверен, что ты укажешь мне подобающее место, где я мог бы погасить мои собственнические инстинкты.

— Непременно. Мне придется это сделать.

— Ну, это ты зря. — Улыбка исчезла. — Кажется, мне пора получить полный отчет. Как тебе было?

— Сначала страшно. Я даже хотела тебя оттолкнуть.

— Я знаю. Почувствовал, как напряглись мускулы.

— Но мне удалось расслабиться, и стало лучше.

— Ты о нем думала?

— Да, конечно. — Она сглотнула и постаралась ничего-ничего не вспоминать, кроме того, что случилось сейчас. — Но не в конце. Тогда он ушел.

— Почему?

— Я отвлеклась.

— Аллилуйя. — Он хмыкнул. — Отвлекаться полезно. Хотя никогда не думал, что буду благодарен за такое скромное описание моих сексуальных способностей. — Он быстро и крепко поцеловал ее. — Теперь мне остается только постараться отвлечь тебя на первой стадии.

— Вдруг тебе так и не будет по-настоящему хорошо?

— Не будь пессимисткой. — Он помолчал. — Если даже впредь не будет лучше, чем сегодня, дело того стоило. Помнишь, ты говорила, что мужчины считают женщин всего лишь сосудами. Ты по-прежнему так думаешь?

Только не Гален. Это она сумела понять за сегодняшний вечер. Его терпение, его заботливость окутывали ее подобно бархатному плащу. Он потратил много времени на то, чтобы возбудить ее, и еще больше, чтобы она не испугалась, когда он в нее войдет.

— Может быть, не все, — осторожно произнесла она.

— Может быть?

— Ладно, не ты.

— Потому что я — замечательное исключение, — подсказал он.

Она внезапно улыбнулась:

— Потому что ты слишком большой эгоист, чтобы позволить женщине остаться недовольной тобой.