Куда падал дождь

– Останови машину, – скомандовал Джонни.

– Зачем?

– Потому что я хочу выйти и глянуть на памятные места.

– Джонни…

– Эй, я что, прикасаюсь к тебе? Задаю вопросы о личной жизни? Разве я нарушаю твои чертовы запреты?

– Я не хотела приезжать сюда, – вяло возражала Лейси.

– Ну так выпусти меня и вали.

– Я не могу.

– Ну, тогда как знаешь, Тростиночка.

Лейси остановила машину у своего бывшего дома, но даже не посмотрела на него. Два мальчугана гоняли мяч посреди погружающейся в сумерки улицы. Лейси сжалась, как раненое животное, закрыла глаза и лицо ладонями.

Какого дьявола он мучает ее, заставляя действовать по-своему, как это всегда было? И зачем он мучает себя? Миднайт сжал кулаки. Затем расслабился и легонько похлопал Лейси по плечу.

Но стоило ему дотронуться до нее, как она отодвинулась и прижалась к дверце.

– Не все воспоминания столь уж невыносимы, – серьезно проговорил Джонни. Его смуглая рука, от которой она забилась в угол, взъерошила ее развевающиеся волосы. – Я помню день, когда мы впервые встретились. Ночь, когда мы впервые любили друг друга… – В голосе его зазвучали волнующие нотки. – Знаешь, дождь ночью и сегодня действует на меня. В такие ночи я не могу заснуть, не вспомнив о тебе, и так хочу тебя…

Она повернула к нему голову, с трудом проглотив комок в горле. В ее милых глазах стояла невыносимая боль. Она пристально посмотрела на его красивое лицо.

– Это самые ужасные воспоминания.

– Но не для меня, – сказал Джонни шепотом. – Во всяком случае, с каких-то пор. Они мне нужны. Все, все. Ты мне тоже нужна. Я бы хотел оградить тебя… простить…

Она издала странный всхлип.

– Ну ладно, – сердито заговорил он снова, убирая руку. – Не буду давить. Можешь идти.

– Нет. Я подожду тебя здесь.

Джонни вышел из машины и подозвал ребятишек, игравших в футбол. Достав из портмоне двадцатидолларовую бумажку, он расправил ее, чтоб им было видно.

– Присмотрите за машиной, ребята. И с леди тоже глаз не спускайте.

Мальчишки выпучили глаза на бумажку, потом друг на друга и стали что есть силы кивать головами.

Миднайт зашагал по направлению к пустырю, где когда-то был магазин Дугласов. На другом конце боковой улочки он заметил синюю «тойоту» с вдавленным бампером.

Хлопнула дверца машины Лейси. Затем раздались ее торопливые шаги. Джонни остановился и подождал ее.

Сэм впервые держал ее здесь в объятиях, пока догорал магазин. Пока отец Миднайта валялся здесь с жуткими ожогами и с этой чертовой зажигалкой в руке.

Миднайт увидел слезы в ее глазах и осторожно обнял ее одной рукой, сплетя свои пальцы с ее пальцами, стараясь успокоить ее, как когда-то успокаивал ее на этом самом месте Сэм, а проклятый фоторепортер обрек их всех на адские мучения, сделав ту знаменитую фотографию.

Эта фотография преследовала бы Миднайта, даже если б она не пришла сегодня в белом конверте. Любил ли ее когда-нибудь этот ублюдок Сэм? Или он просто пустил пыль в глаза впечатлительной девушке, потому что она могла стать столь выигрышной фигурой для прессы, ее незапятнанный имидж так удачно подвернулся, чтобы вытеснить нежелательные слухи в связи с гибелью его жены?

– Я… я не могу здесь находиться, – прошептала Лейси. – Здесь слишком много призраков.

– По мне – тоже. – Миднайт провел большими пальцами по ее обтянутым нежной кожей скулам. – Мы оба здесь стояли в ту ночь, когда жизнь наша пошла под откос и Дуглас ввергнул нас обоих в ад. Давай начнем все сначала – здесь, где начались все беды. Мне кажется, что я могу простить за прошлое, если мы с этого момента будем честны друг с другом.

– Джонни, это не детские игры.

– Ты думаешь, я сам этого не знаю? Здесь была убита первая жена Сэма. А также наши отцы. Мой умирал в страшных мучениях. И в довершение всего Сэм Дуглас умудрился опорочить его.

– Джонни, не начинай эту старую песню про Сэма. Его тоже убили.

Кровь бросилась Джонни в голову, когда он услышал, как Лейси защищает Сэма.

– С какой стати кому-то нужно было убивать такого славного мужика, как Сэм?

– Не могу сказать.

– Но ты же была женой этого ублюдка. Ты была с ним, когда он умер.

– Ради Бога, не спрашивай меня о той ночи… Миднайт выругался про себя.

– Да почему? Или тебе есть что скрывать? Лейси упорно не смотрела на него, уставившись в сгущающуюся темноту.

– Я не убивала Сэма.

Миднайт чувствовал, что она насмерть перепугана.