1  

Энн Мэйджер

Полюби меня снова

Посвящаю трем молодым

юношам, так много значащим

в моей жизни, – Дэвиду,

Кимберли и Тэду, моим любимым

сыновьям

Пер. с англ. Е. Табидзе

Глава первая

Дайана Брэнскомб в испуге отпрянула от своего спутника Брюса Диксона и быстро пошла прочь. Она понимала, что убегать вот так, будто она насмерть перепуганная девчушка, смешно и глупо, кроме того, она чувствовала себя виноватой, потому что оставила Брюса в компании с коммерсантом, который своим круглым брюшком и нескончаемыми историями про нефтяные сделки загнал его в угол, однако не могла пересилить страх и вернуться. С изяществом стремительно улепетывающей газели Дайана пробиралась сквозь толчею в модном ночном клубе на крыше небоскреба, стилизованном под бивуак арабов, раскинувших шатры, – город Хьюстон демонстрировал свои способности в изыске. Под ткаными пологами, в полосочку и с болтающимися кистями, публика оказалась стиснутой со всех сторон и напоминала неспокойную скотину в громыхающем товарняке.

Исчезнуть! – молнией сверкнуло в голове, когда она случайно перехватила взгляд темно-янтарных глаз Росса, устремленных на нее поверх шумной компании. И сразу же густой и едкий сигаретный дым будто растаял, потные тела как бы и не касались ее, когда все проталкивались к бару за напитками, а гул голосов, старавшихся перекричать тяжелый рок, дабы собеседник мог расслышать, вроде бы и утих.

В это как бы остановившееся мгновение, еще до того, как Росс отвел взгляд от ее лица, исказившегося болью воспоминаний, – они нахлынули на нее, тягостные и полные драматизма.

Мгновенно и как наяву увидела она спокойное, восковое – личико Тэми, посиневшие губы изящного рта сердечком, ресницы цвета густого янтаря, опущенные навеки, Росса на коленях у дороги из ракушечника, ведущей к их прежнему жилищу, – в последний раз он держал на руках крошечное тельце, а к дому уже летела «скорая». Громкие на тихой лесной дороге, надсадные звуки сирены заглушали ее душераздирающие рыдания.

Онемев от горя, стояла она тогда рядом с Россом под гигантскими кипарисами, а высокие каблуки медленно погружались в рыхлую почву лужайки у лагуны.

Вспомнилось и другое. Удивительно теплые и нежные воспоминания… Волнующий миг, когда Росс впервые увидал ее уже не ребенком, а хрупкой красавицей, пробудившей в нем желание. Первое свидание… Он подарил ей алую розу, и когда она провела шелковистыми лепестками по губам, те хранили еще тепло его пальцев. Она помнила нежный и страстный первый поцелуй под луной, благословляющей их серебряными перстами света, струившегося сквозь верхушки мачтовых сосен в густом бору на юго-западе Техаса, где королями лесопромышленности были Росс и ее собственный отец. Эти воспоминания наполнили ее душу страданием и тоской по минувшему, она впервые осознала печальную реальность: мужчина, когда-то безумно любивший ее, теперь даже и на дух ее не переносит.

Ну и в чем же дело, почему сейчас такой переполох? Ведь считала же, что между нею и Россом, с его зрелой мужской привлекательностью, все кончено. Думала, что горе и печаль притупили страсть и нежные чувства, когда-то притягивавшие их. Разве не говорила сама себе, что та часть ее жизни осталась позади, разве не сама отвела ей там место?

Дайана вздрогнула. Зажав в одной руке концы тонкого, ручной работы кружевного шарфа, служившего накидкой на плечи, ладонью другой толкнула стеклянную дверь и вышла на террасу. Облокотившись на балюстраду, она почувствовала легкое головокружение. Ничего удивительного, подумала она, все-таки очень высоко и летняя жара просто невыносима.

Она едва ли обратила внимание на то, что грохотанье джаз-банда и шум веселья стали приглушеннее, как только за спиной захлопнулась дверь. Не замечала она и радужного мерцания миллионов огней в ультрасовременных домах, как бы парящих совсем рядом, и того, что каждый новый небоскреб выглядел более внушительным по сравнению с соседним, построенным всего несколько месяцев назад, – гигантские каркасы из стали и кирпича возникали буквально за одну ночь среди фантастической роскоши юго-западного района Хьюстона. Дайана была погружена в мир собственных горестей и утрат и, стараясь сдержать слезы, то и дело моргала. Проведя тыльной стороной ладони по глазам, она даже не подумала о том, что может смазать тщательно наложенный на лицо макияж.

  1  
×
×