Мактуб

Говорит наставник:

– Предчувствуя приближение часа перемен, мы в безотчетном побуждении принимаемся прокручивать пленку, где запечатлены все наши житейские неудачи и промахи. И разумеется, чем старше мы становимся, тем длиннее делается их перечень. Но вместе с тем обретенный опыт позволяет нам справляться с этими промахами, одолевать последствия и вновь выходить на дорогу, которая позволит двигаться дальше. В наш воображаемый видеомагнитофон следует ставить и эту кассету. Если будем смотреть только ленту со своими провалами и неудачами, то застынем в душевном столбняке. Если будем смотреть только ленту, где отражен наш многогранный опыт, – покажемся себе в конце концов мудрее, чем мы есть на самом деле. Обязательно надо смотреть обе.

Представим себе гусеницу.

Представим, как, проводя большую часть своей жизни на земле, она смотрит на птиц, негодует на свою судьбу и возмущается тем, какою уродилась на свет. «Я – самое презренное существо, – думает она. – Я уродлива, я вызываю омерзение и обречена всю жизнь ползать по земле».

Но вот приходит день, когда Природа требует, чтобы гусеница смастерила себе кокон.

Ей страшно – ибо никогда прежде не приходилось делать такого. Ей кажется – она ложится в могильный склеп и заранее прощается с жизнью. И гусеница, хоть и возмущалась той жизнью, что вела прежде, снова сетует на несправедливость Творца: «Едва лишь я успела в конце концов привыкнуть, как Ты забираешь и ту малую малость, что у меня есть!» И в отчаянии затворяется в своем коконе, ожидая гибели. Но через несколько дней превращается в прелестную бабочку. Теперь, вызывая всеобщее восхищение, она порхает в воздухе. И только дивится тому, как мудро все устроил Создатель и как глубок сокровенный смысл жизни.

Некий чужеземец пришел к настоятелю монастыря в Сцете и сказал ему так:

– Хочу, чтобы жизнь моя была чище, лучше и нравственней. Но не могу отделаться от грешных и низких мыслей.

Настоятель заметил, какой сильный ветер дует за стенами обители, и спросил посетителя:

– Здесь очень жарко. Можешь ли ты собрать немного ветра там, снаружи, и впустить его сюда, чтобы стало попрохладней?

– Нет, конечно, это невозможно!

– Точно так же невозможно и отрешиться от помыслов, оскорбляющих Бога, – ответил настоятель. – Однако если научишься говорить своим искушениям «нет», они не смогут причинить тебе никакого вреда.

Говорит наставник:

– Если необходимо принять какое-нибудь решение и существует выбор, лучше всего идти вперед, заранее смиряясь с последствиями. Ибо не дано наперед узнать, каковы будут они.

И искусство ясновидения и предсказания заключается не в том, чтобы предвидеть будущее, но в том, чтобы дать человеку нужный ему совет. Все мастера этих искусств – превосходные советники и никуда не годные пророки. В молитве, которой научил нас Иисус, говорится: «Да будет воля Твоя». И когда эта воля ставит перед нами проблему, то кладет рядом и ключ к ее решению.

А если бы предсказатели и гадалки в самом деле могли провидеть грядущее, все они были бы богаты, удачливы и счастливы в браке.

Ученик пришел к учителю и сказал ему так:

– Много лет кряду я отыскиваю просветление. Сейчас чувствую, что почти вплотную приблизился к нему. Хочу знать, каков должен быть мой следующий шаг?

– А чем ты зарабатываешь себе на жизнь? – спросил наставник.

– Пока еще не научился зарабатывать. Меня содержат отец и мать. Ну да, впрочем, это совсем не важно.

– Ты спрашиваешь, каков должен быть твой следующий шаг? Полминуты неотрывно смотри на солнце, – сказал наставник, и ученик так и сделал.

Потом, когда истекли эти полминуты, наставник попросил его описать все, что тот видел вокруг себя.

– Да ничего я не видел! Солнце слепило меня!

– Человек, который ищет только света, а обязанности свои перекладывает на других, никогда не обретет просветления.

...

Человек, постоянно созерцающий солнце, в конце концов лишится зрения

Некий странник шел долиной в Пиренеях и повстречал старого пастуха. Поделился с ним своими припасами, и потом они завели долгую беседу о жизни. Странник сказал, что, если бы веровал в Бога, пришлось бы поверить и в то, что он – несвободен, ибо Бог определял бы каждый его шаг.