Девушка, которую ты покинул

«Могу я поинтересоваться, когда вы впервые обнаружили пропажу картины?» — спросил Пол Лефевра.

«Мы обнаружили это во время ревизии».

«Значит, лично вы не испытывали моральных страданий из-за отсутствия картины?»

«Лично? — пожал тот плечами. — Почему кто-то должен получить финансовую выгоду от работы, которая по праву принадлежит мне?»

— Ты что, не хочешь идти? — спрашивает Джейн. — Почему? У тебя другие дела?

— Думаю, мне стоит закончить кое-какую бумажную работу.

Джейн задерживает на нем взгляд. Она накрасила губы помадой. Надела туфли на высоком каблуке. И у нее красивые ноги, равнодушно отмечает Пол.

— Пол, нам необходимо это дело. И необходимо, чтобы Андре поверил, что мы сможем выиграть.

— Тогда, наверное, мне лучше потратить время на изучение истории картины, чем на ланч с клиентом. — Пол не смотрит на Джейн, его подбородок упрямо выдвинут вперед. И вообще он уже целую неделю в дурном настроении. — Возьми Мириам, — говорит он. — Она заслужила хороший ланч.

— Послушай, бюджет у нас не резиновый, и мы не можем позволить себе угощать секретарш, когда нам это взбредет в голову.

— Не понимаю, почему бы и нет. И Лефевру она вполне может понравиться. Мириам! Мириам! — кричит он и, продолжая в упор смотреть на Джейн, откидывается на спинку кресла.

Мириам просовывает голову в дверь, во рту у нее непрожеванный сэндвич с тунцом:

— Да?

— Не хочешь вместо меня сходить на ланч с месье Лефевром?

— Пол, мы… — стискивает зубы Джейн.

Взгляд Мириам мечется между ее начальниками. Она с трудом проглатывает сэндвич:

— Очень мило с вашей стороны, но…

— Но Мириам уже ест сэндвич. А еще куча ненапечатанных контрактов. Спасибо Мириам. — Джейн ждет, пока Мириам закроет за собой дверь, и задумчиво поджимает губы. — Пол, все в порядке?

— Все прекрасно.

— Ну, тогда… — не может скрыть некоторую резкость своего тона Джейн. — Похоже, уговорить тебя не удастся. Жду твоего доклада о том, что тебе удалось нарыть по этому делу. Уверена, что все будет достаточно убедительно. — Она задерживается на секунду дольше, чем нужно, и выходит.

Пол слышит, как она в коридоре что-то говорит по-французски Лефевру, который сидит, глядя прямо перед собой.

— Эй, Мириам! — снова зовет Пол секретаршу и, когда та появляется все с тем же сэндвичем во рту, виновато хмурится. — Простите, это было…

— Все в порядке, — улыбается она, запихивает обратно выпавший кусочек хлеба и добавляет что-то уж совсем нечленораздельное.

Интересно, слышала ли она хоть что-то из его разговора с Джейн?

— Кто-нибудь звонил?

— Только глава Ассоциации музеев. Я уже вам говорила. Соединить вас с ним? — шумно проглатывает она сэндвич.

— Нет, не беспокойтесь, — раздвигает он губы в вымученной улыбке, а когда она закрывает за собой дверь, тяжело вздыхает.

Лив снимает портрет со стены. Она осторожно проводит рукой по поверхности картины, трогает кончиками пальцев выпуклые мазки, удивляясь, что они нанесены рукой известного мастера, и смотрит на изображенную на полотне женщину. Золото на старинной раме местами облупилась, но Лив находит в этом особую прелесть, ей нравится контраст между витиевато украшенным золоченым деревом и четкими, чистыми линиями стен. Ей нравится, что картина «Девушка, которую ты покинул» — единственное яркое пятно в комнате — похожа на сверкающую драгоценность на белой стене.

Только теперь полотно — уже не просто портрет девушки, а кусочек истории, интимная шутка, понятная только двоим. Теперь Лив знает, что девушка — жена известного художника, которая пропала, а возможно, была убита во время войны. Она — это последнее связующее звено между внешним миром и ее мужем, сидевшим в лагере для военнопленных. Она — это пропавшая картина, будущий предмет судебного разбирательства, будущий объект расследования. Лив еще не понимает, как относиться к такому повороту событий, но твердо знает, что ей уже не стать прежней.

«Картина… попала в руки немцев».

Андре Лефевр, выглядевший слегка агрессивно, даже не потрудился посмотреть на лицо Софи на фотокопии. И Маккаферти. Каждый раз, когда она вспоминает, как Пол вел себя на встрече, у нее от злости начинает стучать в висках. Иногда ей кажется, что внутри все горит, словно она перегрелась на солнце.