Реакция весьма типичная, несмотря на то что прошло больше шестидесяти лет. Многие из тех, что предъявляют права на произведение искусства, яснее помнят события 1940-х годов, чем то, как они оказались у Пола в кабинете.
— Ну хорошо. Мы проверили записи мистера Дрешлера и обнаружили ряд документально не подкрепленных сделок с немцами, причем одна из них касается картины Дега. Правда, не совсем ясно, какой именно, но даты и тот факт, что в вашем районе не могло быть много таких картин, — весомый аргумент в вашу пользу. — (Мистер Новицки медленно поднимает глаза на сына, словно хочет сказать: «Вот видишь?») — Так вот, мистер Новицки, вчера я получил ответ из галереи. Хотите, чтобы я прочел вам его?
— Да.
Дорогой мистер Маккаферти!
В свете открывшихся обстоятельств и пробелов в нашем провенансе, а также с учетом моральных страданий, причиненных семье Новицки, мы решили не оспаривать претензии на интересующую Вас картину Дега. Совет попечителей галереи отдал распоряжение нашим юристам прекратить дальнейшее разбирательство, и мы ждем ваших указаний по передаче данного объекта.
Пол ждет.
Старик, казалось, ушел в свои мысли.
— Они что, возвращают ее мне? — наконец подняв голову, довольно кивает он, не в силах сдержать улыбку.
Дело было длинным и сложным, но разрешилось, к его удовольствию, неожиданно быстро.
— Они что, и вправду возвращают ее нам? Неужели они согласились с тем, что ее у нас украли.
— Вам остается только сообщить, куда вы хотите, чтобы ее доставили.
Долгая пауза. Джейсон Новицки отворачивается от отца, поднимает руку и смахивает слезы.
— Простите, — говорит он. — Сам не понимаю, с чего это я…
— Это обычная реакция. — Пол достает из ящика стола бумажные платки и протягивает Джейсону. — Подобные дела всегда вызывают эмоциональную реакцию. Ведь речь, в сущности, идет не только о картине.
— Мы так долго к этому шли. Утрата Дега стала постоянным напоминанием о том, какие испытания выпали на долю бабушки с дедушкой, а также папы во время войны. И я не верил, что вы… — Он обрывает фразу и, важно надув щеки, добавляет: — Потрясающе! Найти семью того человека. Нам говорили, что вы один из лучших, но…
— Я только делаю свою работу, — качает головой Пол.
Они с Джейсоном поворачиваются к старику, который все еще смотрит на фотографию картины. А он вдруг весь как-то съежился, словно согнувшись под тяжестью событий шестидесятилетней давности. И Джейсону, и Полу приходит в голову одна и та же мысль.
— Папа, с тобой все в порядке?
— Мистер Новицки?
Тогда старик чуть-чуть выпрямляется, будто начинает вспоминать, что он не один в комнате. Его рука лежит на фотографии.
Пол садится обратно в кресло, задумчиво вертя в руках шариковую ручку:
— Итак, вернемся к картине. Могу порекомендовать вам специализированную транспортную компанию. Вам необходим транспорт, обеспеченный средствами безопасности, климат-контролем и подвесным устройством. И я также предложил бы вам застраховать груз. Нет нужды говорить, что такая ценная картина, как ваша…
— А у вас имеются связи в аукционных домах?
— Простите?
— У вас имеются связи в каких-нибудь аукционных домах? — спрашивает мистер Новицки, к которому постепенно возвращается нормальный цвет лица. — Я тут недавно разговаривал с одним аукционистом, но они хотят слишком много денег. Кажется, двадцать процентов. Плюс налоги. Слишком жирно.
— Вы что, хотите оценить картину для того, чтобы застраховать ее?
— Нет. Я хочу ее продать. — Старик достает потертый бумажник и кладет в него фотографию. — Сейчас самое время продавать. Иностранцы все скупают… — пренебрежительно машет он рукой.
— Но, папа… — оторопело смотрит на него Джейсон.
— Все это обошлось нам недешево. Надо платить по счетам.
— Ведь ты же сам говорил…
Однако мистер Новицки уже отворачивается от него и обращается к Полу:
— Не могли бы вы навести для меня справки? Включите все в счет на оплату ваших услуг.
Где-то на улице громко хлопает дверь, и звук гулко разносится, отражаясь от стен прилегающих домов. Из соседнего кабинета слышен приглушенный голос Мириам, которая общается с кем-то по телефону. Пол с трудом сглатывает комок в горле. Старается, чтобы голос звучал ровно.