Совсем как живая

– О! – Зина сыплет кофе мимо кофеварки.

– Я имею в виду свой наследственный радикулит, – сухо говорит Ольга. – Ты, кажется, настроилась на «Камасутру».

– Ты чего злишься? – удивляется Зина. – Ну, выпей баралгин, прилепи перцовый пластырь на поясницу. – Она какое-то время сосредоточенно ждет, пока заварится кофе, разливает по чашкам, ставит их на стол Ольги, садится напротив. – Если честно, у нас уже все голову сломали: то ли ты, говорят, фригидная, то ли он – импотент. На сычей похожи, а не на любовников.

– Ты всем скажи: так оно и есть. Пусть поберегут свои надломленные головы. Работать чем-то надо.

– Да… Скажу, если просишь. Ждем, когда Вика приедет. Интересно, что она расскажет. Какой он импотент. Оль, а кроме шуток, он тебе рассказывал, как она от него к кому-то другому перескочила?

– Виктория не была у Алексея, – ровно ответила Ольга. – Он позвонил ей и пригласил в шутку. Она в шутку согласилась. Потом поехала к своему другу. Алексей в это время был уже у меня.

– Он так тебе сказал? И ты в это веришь?

– Как я могу ему не верить, если он был у меня!

– Во сколько он к тебе приехал?

– Ты совсем рехнулась? С какой стати я должна перед тобой отчитываться?

– А с такой стати, что перепихнуться времени много не нужно. Вика говорила, что с ней никто не бывает импотентом.

– Зина, ты допила? Иди работай. Напомню тебе, что я – третий день заместитель директора института. Ты пока – заместитель несуществующего заведующего отделом. Тебе нужно готовиться к тому, чтобы новый заведующий согласился оставить тебя заместителем.

– То есть… Ты хочешь сказать…

– Да. Заведующей ты не будешь. Не дотягиваешь. Мы выходим на новый уровень, это, надеюсь, всем понятно.

– Всем все понятно. – Зина резко поднимается и направляется к выходу, не допив свой кофе. У порога оборачивается, смотрит почти с ненавистью. – Всем понятно, что ты впилась в этого несчастного, чтобы все подгрести под себя. Как только он появился, – все стало про тебя ясно. Приклей его пластырем к своему радикулиту, – почти кричит Зина и хлопает дверью.

Ольга сидит, глядя перед собой пустыми глазами. И внутри у нее темно и пусто. Может, их всех уволить? Но когда начнется следствие, их все равно найдут, чтобы взять показания… Что наговорят озлобленные бабы? «Следствие может никогда не начаться, – веско говорит она самой себе. – Так бывает. Бывают ведь без вести пропавшие. И что лучше: увольнять – не увольнять? Лучше пока ничего не менять. Но как это все терпеть, когда нет сил терпеть…»

В течение дня они с Алексеем говорили только по внутреннему телефону и только по работе. Каждый из них, затаившись, сидел в своем кабинете, когда по коридору застучали каблучки уходящих сотрудниц. Никто из них не заглянул к Ольге попрощаться. Зина сделала свое дело. Алексей вошел к Ольге, когда институт опустел, устало сел на диван.

– Что ты думаешь об этой истории с Турцией? – спросил он.

– А ты?

– Я, похоже, схожу с ума. Мне кажется, что Виктория в Турции, что она скоро приедет, а то была не она…

Ольга смотрит на него с ужасом. А если действительно… Но костюм, который был в тот день на Виктории, ее духи… Что это означает в таком случае… Она собирает свои вещи, они молча идут к выходу. Она говорит:

– Поехали на твоей машине. Мою оставим. У меня болит спина. Все уже в курсе, так что…

– Это хорошо, что в курсе, – отвечает он.

В машине мозг Ольги плавится от бесчисленного множества самых невероятных предположений. Она смотрит на Алексея украдкой, подозрительно. Она не знает, есть ли у него пистолет. Она не может знать, была ли у него в тот день Виктория. Возможно, была. И они вдвоем убили какую-то женщину, надели на нее костюм Князевой, чтобы сбить с толку именно ее, Ольгу, к которой он и приехал сразу за алиби. А Вика умчалась куда-то. Раз сказала, что в Турцию, значит, в другое место…

В квартире Ольга неподвижно стояла в кухне, пока туда не вошел Алексей.

– Скажи мне правду, – сказала она, – ты знал Викторию до того, как пришел в наш институт?

– Да, – с трудом произнес он. – Мы познакомились в одном клубе, месяцев пять назад… Это длилось несколько дней… Потом она ушла от меня с другим в том же клубе. Встретились мы уже в институте.

– То есть из клуба вы поехали в твой дом? Ты, кажется, говорил, что не давал ей адреса…

– Да, она там была. Тогда…

– Значит, ты солгал. Или скрыл самое важное, что опять значит – солгал. Вовлекая меня в такую историю, ты врал! Я не верю тебе теперь ни в чем, понимаешь? Ты мог убить ее. Вы с ней вдвоем могли убить другую женщину и запутать меня, пока она смывалась. У тебя есть пистолет?