Совсем как живая

– Если честно, это был заказ. Ко мне пришел человек, вот как ты. Вроде мы пару раз встречались у них дома. Ну, он тоже сказал, что на Вику запал… И говорит, над Петькой хочу пошутить. Дал мне эти камеры, они очень удобные оказались. Цепляются просто. Как в кино про шпионов. Я установил. Когда все напились, чего тут особенного. Потом так же взял.

– Человеку отдал? Он рассчитался?

– Конечно. Это порядочный человек. Я себе копию оставил.

– А как фамилия, имя? Мне кажется, я знаю, о ком ты говоришь.

– Э-э-э! Ты, старичок, со мной как с лохом. Я в приватных делах – могила.

– Жаль. То есть молодец. Спасибо. До созвона.

В машине Сергей сунул диск в портфель с материалами. Думал он при этом лишь об одном. «Если женюсь, не дай бог, если будет у меня дочь – первым делом уничтожу аккаунты в социальных сетях, выброшу компьютер и посажу Курочкина».

Глава 4

Слава Земцов все утро изучал запрошенное из архива дело по факту гибели Виктора Леонтьева, заместителя президента корпорации «Просвет». Интересные дела списываются в архив. Такого-то числа на счет фирмы поступает огромная сумма, на следующий день кто-то взрывает одного из участников сделки. Вывод следствия: хулиганы ошиблись. Несчастный случай. Поскольку нет мотива, невозможно найти преступников. И где теперь тот автомобиль… И где экспертиза? Этот фиговый листочек экспертизой никак не назовешь. Опрошены жена и сослуживцы. Леонтьев был человеком скромным, деликатным, врагов не имел. Жена говорит, что настроение у него было обычное. Так. Адрес. Слава посмотрел домашний телефон, позвонил и услышал:

– Леонтьевы тут больше не живут. Мы у них квартиру купили. Не знаю, куда переехали.

Слава навел справки, получил адрес, по которому теперь живет вдова Леонтьева с дочерью и сыном. Интересно. После такого несчастья неработающая вдова очень быстро продает маленькую трехкомнатную квартиру в шестнадцатиэтажном доме непрестижного района и тут же покупает большие, дорогущие хоромы в элитном доме на Остоженке. Взорвался Виктор Леонтьев в черном «Опеле» не первой молодости, который был на тот момент единственной машиной семьи. Сейчас за Марией Леонтьевой числится «Астон Мартин». Старшая дочь Ульяна работала менеджером в нескольких зарубежных фирмах, последняя фирма-дистрибьютор одежды из Германии, которая распространяется по каталогам и сайтам. Вряд ли там платят миллионы. Сын Анатолий – безработный.

Слава набрал новый домашний телефон вдовы Леонтьева. Ответил женский голос.

– Добрый день. Я могу поговорить с Марией Дмитриевной Леонтьевой?

– Я вас слушаю.

– Меня зовут Вячеслав Михайлович Земцов. Я руководитель отдела по расследованию убийств. Сейчас мы работаем по одному делу, запросили из архива ряд материалов. В том числе дело по факту гибели вашего мужа.

– Я не поняла, какое отношение гибель моего мужа имеет к какому-то убийству. Виктор погиб вследствие несчастного случая. Разве вы не прочитали?

– Прочитал. Мария Дмитриевна, вы не волнуйтесь. Расследование любого преступления требует полноты картины, так сказать. Мы просматриваем материалы, большинство из которых не имеет отношения к тому, что мы ищем. Просто таким образом получаем разностороннюю информацию.

– Это общие слова. Они мне ни о чем не говорят. О каком преступлении идет речь? При чем здесь мой муж?

– Мария Дмитриевна, я не могу вам рассказать о расследуемом преступлении. Это тайна следствия. И не обязан объяснять, почему считаю целесообразным побеседовать с вами. Общая картина создается из множества деталей, сообщенных разными людьми. Вы можете, конечно, отказаться разговаривать со мной. Но вообще-то хотелось бы, чтобы вы согласились на беседу. Гражданский долг, так сказать.

– Вы собираетесь вызвать меня по повестке?

– Что вы! Никаких оснований для этого у меня нет. Мы не могли бы пообщаться неформально?

– Хорошо. Приезжайте.

Квартира оказалась роскошной, изысканно, чуть мрачновато обставленной. Ее хозяйка явно была женщиной на миллион долларов. Это понимал даже Слава, который в этом ничего не понимал. Но женщина в простом темном домашнем платье, ненакрашенная, не скрывающая своего возраста, смотрелась королевой, точнее Слава выразить бы свое ощущение не мог. Мария провела его в гостиную, показала на широкое кресло из мягкой темно-бордовой кожи, села на краешек стула напротив, явно давая понять гостю, что он здесь не задержится. Слава не мог отвести взгляда от огромного портрета, стилизованного под средневековую живопись. На нем эта женщина была молодой, печальной и отрешенной – огромные черные глаза, беспомощно сложенные на коленях руки с тонкими, длинными пальцами…