Draco Sinister

Рон прочистил горло.

— Я согласен с Малфоем, — сказал он с таким видом, будто его сейчас стошнит, будто его заставили съесть двойную порцию тараканьих козинаков. — Когда мы прочитали в газете, что Крум сейчас в Лондоне, мы снова вызвали Перси и он сказал, что все команды по Квиддитчу остановились в Международном Квиддитч-клубе, в Диагон Аллее. Мне кажется, нам стоит туда отправиться и поговорить с ним…

— Я там бывал, — заметил Драко. — С отцом. Там полно охраны — из-за этих спортивных знаменитостей… Думаю, нам не прорваться…

— Знаете что… я попробую притвориться Перси, — с надеждой сказал Рон. — А что: выглядим мы похоже… я скажу, что я Перси Висли и мне нужен Виктор Крум…

— А зачем? — оборвал его фантазии Драко. Он смотрел на Рона, прищурив свои серые глаза. — А зачем тебе понадобился Виктор Крум?

— Ну… — протянул Рон, — я пока еще не придумал…

— Так-то. Давай-ка лучше я займусь разработкой плана, — решил Драко.

— Ты? — Рон поднялся и яростно смотрел на Драко.

— Я ведь из Слитерина, — холодно ответил Драко, тоже вставая и отвечая Рону не менее решительным взглядом. — Я хитрый, расчетливый… Я разработал немало коварных и ловких планов — не ты! Ты бы не узнал коварный план, если бы даже он покрасил себя в синий цвет и танцевал голым на столе под аккомпанемент песенки «Коварные планы снова здесь!»

— Это не так! — взревел Рон, теряя самообладание. — Я разрабатывал очень хитрые планы!

— Ты же из Гриффиндора! — презрительно усмехнулся Драко. — Твое представление о разработке планов — Все вместе на счет «три!»

Рон скакнул к Драко, но Гарри успел встать между ними. Рон толкнул Гарри, уронив его на плиту и больно стукнувшись локтем. Кастрюли и сковородки посыпались на пол, зеркало заорало: «Смотри, куда идешь, слон!»

Рон потирал ушибленную руку: «Какого черта ты влез, Гарри!»

Гарри был в ярости: «Отлично. Нам. Надо. Поговорить. Сейчас же. За дверью».

Все еще потирая локоть, Рон последовал за Гарри в темный сад. Джинни и Малфой остались в кухне в несколько неловком положении.

Юноши отошли шагов на десять, тут Гарри повернулся и гневно спросил: «Что с тобой такое, Рон?

Позволяешь Малфою так заводить тебя! Он же пытается просто досадить тебе! У него может вообще нет никаких планов!»

— Что со мной такое? — злясь, Рон становился таким же красным, как и его волосы, но сейчас бешенство душило его настолько, что лицо стало почти белым, а веснушки казались чернильными кляксами.

— Это что с тобой такое, Гарри? Я что — дал разрешение притащить в мой дом Малфоя? Да? Ты же знаешь, что его отец сделал с моим! Ты же знаешь, как к ним относится моя семья! Как ты думаешь, что скажут родители, когда узнают, что он был у нас?

Кровь отхлынула от лица Гарри: «Рон, я не подумал, что…»

— Ах, ты не подумал! Ты вообще больше не думаешь! Что с тобой случилось, Гарри?

— Кроме того, что моя девушка сбежала с двухметровым болгарским игроком?

Рон всплеснул руками.

— Вот только не надо говорить, что все это из-за того, что Гермиона тебя бросила! — его просто трясло от гнева. — О, Малфой мой сосед по комнате, Малфой — мой лучший друг, Малфой станет моим братом… Малфой, Малфой, Малфой!!! — как будто ты не знаешь, что он за человек!

— Он спас мне жизнь…

— Да он это сделал, чтобы залезть Гермионе под юбку! — в голосе Рона зазвенел металл.

— Не прошло! — Гарри оскалился, пытаясь изобразить улыбку.

— Ты не знаешь этого!

Гарри перестал улыбаться. «Не смешно».

— А я и не смеюсь, — заорал Рон. — Эй, парень, проснись, включи мозги! Он тебе не друг!

— Я знаю, — ответил Гарри.

Рон остановился в замешательстве и с удивлением посмотрел на Гарри.

— Да, он мне не друг. Я не знаю, кто он. Я только знаю, что могу доверять ему хотя бы в том, что связано с Гермионой. Ради нее он пойдет на все. Если для того, чтобы она стала счастливой, нужно было продать меня в рабство — он бы сделал это. И я тоже, — Гарри вздохнул и потянулся к своей шевелюре, торчащей в какой-то средневековой манере.

— Ты — мой лучший друг. И знаешь, почему? Я выбрал тебя. Я не выбирал Малфоя, но он существует и с этим ничего не поделаешь.

Выражение гнева начало сползать с лица Рона. Теперь стало видно, насколько он устал. Он прислонился к стене и укачивал свою разбитую руку. «Я не понял, почему мы можем доверять Малфою.»