— С вами — возможно. — Она издала невеселый смешок. — Вы говорили с ним о поездке за границу?
— Еще нет. Но поговорю. Просто… вы же знаете, какой он.
— Я правда не против, — сказала миссис Трейнор, — если вы захотите куда-то поехать. Да, сначала мы не слишком одобрили вашу идею, но мы много говорили об этом, и оба согласны…
Мы посидели в тишине. Она подала мне чашку кофе на блюдце. Я сделала глоток. С неустойчивым блюдцем на коленях я всегда чувствовала себя лет на шестьдесят.
— Итак… Уилл сказал, что был у вас дома.
— Да, на мой день рождения. Родители устроили праздничный ужин.
— Как он себя вел?
— Хорошо. Очень хорошо. Был удивительно мил с моей мамой. — Я невольно улыбнулась воспоминанию. — В смысле, она немного грустит, потому что моя сестра с сыном переехали. Мама скучает по ним. Мне кажется, ему… ему просто хотелось ее отвлечь.
— Очень… заботливо с его стороны, — явно удивилась миссис Трейнор.
— Мама думает так же.
Она помешала свой кофе.
— Не припомню, когда Уилл в последний раз изволил ужинать с нами.
Миссис Трейнор еще немного расспросила меня. Разумеется, никаких прямых вопросов — это было не в ее стиле. Но я не могла дать ей ответы, в которых она нуждалась. Иногда мне казалось, что Уилл стал счастливее: он охотно гулял со мной, поддразнивал, наставлял, казался чуть более заинтересованным миром за стенами флигеля… Но что я знала на самом деле? В душе Уилла существовали обширные области, в которые он не позволял мне даже заглянуть. Последние пару недель я испытывала неприятное чувство, что эти области растут.
— Он выглядит чуть более счастливым, — сказала миссис Трейнор. Казалось, она пытается себя успокоить.
— Я тоже так думаю.
— Было очень… — ее взгляд метнулся ко мне, — утешительно увидеть его немного похожим на прежнего Уилла. Я прекрасно сознаю, что все эти улучшения — ваша заслуга.
— Не все.
— Я не могу до него достучаться. Не могу даже приблизиться к нему. — Миссис Трейнор поставила свою чашку и блюдце на колено. — Уилл очень необычный человек. Еще с того времени, когда он был подростком, я не могу отделаться от мысли, что, с его точки зрения, я в чем-то провинилась. Но я так и не поняла, в чем именно. — Быстро взглянув на меня, она попыталась хохотнуть, но это совсем не походило на смех.
Я притворилась, будто пью кофе, хотя в чашке ничего не осталось.
— Вы хорошо ладите со своей матерью, Луиза?
— Да, — ответила я. — А вот сестра сводит меня с ума.
Миссис Трейнор выглянула в окно, где ее драгоценный сад начинал цвести бледным и изысканным сочетанием розового, лилового и голубого.
— У нас осталось всего два с половиной месяца, — не поворачивая головы, сказала она.
Осторожно, чтобы не звякнуть, я поставила чашку на столик.
— Я делаю все, что могу, миссис Трейнор.
— Да, знаю, Луиза, — кивнула она.
Я вышла.
Лео Макинерни умер двадцать второго мая в безымянной палате швейцарской больницы. На нем была его любимая футбольная форма, и родители находились рядом. Его младший брат отказался приехать, но сделал заявление, что его брат был окружен любовью и поддержкой. В три часа сорок семь минут Лео выпил молочный раствор смертельной дозы барбитурата и, по словам родителей, через несколько минут словно погрузился в глубокий сон. Чуть позже четырех часов смерть констатировал наблюдатель, который снимал все на видеокамеру, чтобы предотвратить любые обвинения в нарушении закона.
«Казалось, он обрел покой, — цитировались слова его матери. — Это единственное, что поддерживает меня на плаву».
Ее и отца Лео трижды допрашивали в полиции, им угрожало судебное преследование. Им слали письма с угрозами и оскорблениями. Мать выглядела почти на двадцать лет старше своего возраста. И все же, когда она говорила, в ее лице было что-то, кроме горя, ярости, беспокойства и усталости, свидетельствовавшее о безмерном облегчении.
«Он снова стал похожим на Лео».
15
— Ну что, Кларк? Какие волнующие события ожидают вас сегодня вечером?
Мы были в саду. Натан занимался с Уиллом физиотерапией, осторожно прижимая его колени к груди, пока Уилл лежал с раскинутыми руками на одеяле, лицом к солнцу, словно загорая. Я сидела на траве рядом с ними и ела сэндвичи. В последнее время я редко обедала в городе.