Механический принц

Он был без шляпы, и ветер нещадно трепал черные волосы. Сначала он не заметил Тессу, и она несколько мгновений разглядывала его. Она чувствовала, что это неправильно, ведь теперь она принадлежит Джему, а он ей, значит, других мужчин для нее как бы и не существует. Но Тесса ничего не могла поделать и постоянно сравнивала двух юношей: в Джеме странным образом сочетались хрупкость и сила, а Уилл так похож на штормовое море – аспидно-синее, внезапные перепады настроения как вспышки молний. Сможет ли она когда-нибудь видеть его без душевного трепета, станет ли сердце биться спокойнее, если она осознает до конца свою помолвку с Джемом? Пока происходящее казалось ей совсем нереальным.

Хотя кое-что изменилось: глядя на него, она уже не чувствовала ни боли, ни обиды.

Тут Уилл заметил ее и улыбнулся. Ветер бросил волосы ему в глаза, и он привычным жестом убрал их с лица.

– У тебя новое платье? Оно не из тех, что купила Джессамина.

Она кивнула и замерла в ожидании какой-нибудь колкости про платье, Джессамину, себя саму или все вместе.

– Оно тебе к лицу. Немного странно, что в сером твои глаза кажутся голубыми.

Она изумленно уставилась на него, но не успела и рта раскрыть, чтобы спросить, здоров ли он, как Сирил подал карету. Он подъехал прямо к лестнице, дверца распахнулась; внутри сидела Шарлотта в вишневом бархатном платье и шляпке, украшенной сухими цветами. Такой взволнованной Тесса ее никогда не видела.

– Давайте скорей, – скомандовала она и высунулась, придерживая шляпку, – а то сейчас дождь пойдет.

Как ни странно, Сирил отвез их не в Чизик, а к дверям роскошного особняка в Пимлико, где, по-видимому, Лайтвуды проводили свои будни. Дождь их все-таки намочил, и по прибытии они отдали мокрые пальто, шляпы и перчатки мрачному лакею. Потом их провели многочисленными коридорами с полированными полами в большую библиотеку с огромным камином, в котором ревел огонь.

Бенедикт Лайтвуд восседал за массивным дубовым столом, его орлиный профиль казался еще более хищным из-за причудливой игры светотени. Окна были завешены шторами, стены уставлены толстыми фолиантами в потемневших кожаных переплетах с золотыми буквами на корешках. По обе стороны от отца стояли сыновья Бенедикта – Гидеон справа, светлые волосы падают на лицо, руки скрещены на груди; Габриэль слева, в зеленых глазах – высокомерное удивление, руки в карманах брюк. Казалось, еще немного, и он начнет насвистывать.

– Шарлотта, – кивнул Бенедикт. – Уилл. Мисс Грей. Всегда рад видеть вас. – Жестом он указал им на стулья, стоявшие вокруг его стола.

Габриэль мерзко ухмыльнулся Уиллу, а тот посмотрел на него без всякого выражения и отвел взгляд. «Даже ничего не съязвил, – изумилась Тесса. – Ни искорки не мелькнуло в глазах! Да что с ним такое?».

– Благодарю вас, Бенедикт. – Шарлотта сидела прямо, будто на приеме у королевы. – Спасибо, что смогли принять нас без предварительной договоренности.

– Не стоит благодарностей, – улыбнулся он. – Сами знаете, что уже слишком поздно. Решение Совета ничто не изменит, от меня тут ничего не зависит.

– В самом деле, Бенедикт. – Шарлотта склонила голову набок. – Но ведь это вы все затеяли. Это вы заставили Консула Вайланда устроить весь этот спектакль с испытательным сроком. Без вас никто бы и не додумался оспаривать мое назначение.

Бенедикт пожал щуплыми плечами:

– Ах, Шарлотта! Я помню тебя еще Шарлоттой Фэйрчайлд. Ты была очаровательной малюткой и, хочешь верь, хочешь нет – ты до сих пор мне глубоко симпатична. Я действую исключительно в интересах Института и Анклава, ведь женщина неспособна управлять, это противно ее природе. Потом сама будешь благодарить меня – вернешься домой к Генри, взрастишь очередное поколение Сумеречных охотников. Это и есть твой долг! Обидно, спору нет, но в глубине души ты и сама понимаешь, что я прав.

Шарлотта судорожно вздохнула и выпалила:

– А если бы вы вдруг отступились от своих претензий? Как думаете, разве я и дальше плохо справлялась бы с обязанностями главы Института?

– К сожалению, мы так и не узнаем. Вот досада!

– А это еще большой вопрос. Полагаю, Совет предпочтет скорее женщину, нежели негодяя и развратника, замеченного в связях не только с жителями Нижнего мира, но и с демонами!

Повисла пауза. Бенедикт даже не шелохнулся, Гидеон тоже замер.

Наконец Бенедикт заговорил, но в его бархатном голосе прозвенел металл:

– Это все только слухи и грязные инсинуации!