Механический принц

Вайланд неодобрительно покачал головой:

– Что ж, тогда давайте проголосуем. – Он протянул Инквизитору какой-то сосуд мутного стекла, а тот спустился и передал его женщине на первом ряду.

Тесса завороженно наблюдала, как та прошептала что-то, склонив голову, и передала фиал мужчине слева.

Пока фиал перемещался по залу, Джем нежно взял Тессу за руку. Она вздрогнула, хотя и знала, что из-за пышных юбок никто ничего не заметит. Потом сплела свои пальцы с его и закрыла глаза.

«Я люблю его. Я люблю его. Я люблю его».

В самом деле, от его прикосновений ее бросало в дрожь, хотя и слезы на глаза наворачивались тоже – от любви, от сумятицы в голове… Ныло разбитое сердце, перед мысленным взором стояло лицо Уилла, когда она сказала, что помолвлена с Джемом, и счастье в его глазах погасло, как прибитый дождем пожар…

Джем высвободил руку и взял фиал у Гидеона. Она слышала, как он прошептал: «Шарлотта Бранвелл» – и передал сосуд Генри, сидевшему по другую руку от Тессы.

Она печально посмотрела на Джема, и он решил, что она переживает из-за Шарлотты.

– Все образуется, – ободряюще улыбнулся он. – Они выберут Шарлотту!

Когда фиал вернулся к Инквизитору, он церемонно передал его Консулу. Тот поставил фиал на кафедру и начертил на стекле руну. Фиал задрожал, словно кипящий чайник на огне, из горлышка повалил дым – то были голоса сотен Сумеречных охотников. Дым сложился в два слова: ШАРЛОТТА БРАНВЕЛЛ.

Шарлотта облегченно убрала руки со Смертного меча. Генри радостно вскрикнул и подбросил шляпу в воздух. В зале поднялся шум и гам. Тесса уставилась на Уилла, который вытянулся на скамье, запрокинул голову и прикрыл глаза. Он сильно побледнел и казался совсем изможденным, будто голосование стало для него последней каплей.

Вдруг кто-то громко завизжал, перекрывая гомон толпы. Тесса мигом вскочила и оглянулась. Кричала тетушка Шарлотты – задрав изящную седую голову вверх, она указывала пальцем на потолок. По залу пронеслись изумленные возгласы – другие охотники тоже что-то увидели. В воздухе кишмя кишели десятки, нет, сотни жужжащих металлических созданий. Они походили на огромных черных жуков с медными крыльями, сновавших взад-вперед с отвратительным механическим скрежетом.

Один жук подлетел к Тессе и завис на уровне лица, дребезжа крыльями. Глаз у него не было, их заменяла стеклянная пластинка на передней части головы. Джем схватил Тессу за руку, чтобы оттащить ее в сторону, но девушка торопливо стряхнула его руку, сорвала шляпку и накрыла ею «жука», припечатав к сиденью. Тот дико взвыл, пытаясь вырваться из ловушки.

– Генри! – позвала Тесса. – Генри! Я одного поймала!

Раскрасневшийся Генри выглянул у нее из-за спины и уставился на шляпу. На серой бархатной тулье внезапно появилась небольшая дырочка – механический жук пытался прогрызть себе путь на волю. Генри выругался и ударил кулаком, смяв и шляпу, и ее содержимое. Раздалось жужжание, потом все стихло.

Джем усмехнулся и приподнял шляпу. Под ней лежали обломки – металлическое крылышко, погнутый корпус, скрюченные медные ножки.

– Фу ты! – воскликнула Тесса. – Совсем как настоящий!

Раздался еще чей-то крик, и Тесса подняла голову. Насекомовидные твари сгрудились в черное облако в центре зала и кружились все быстрее и быстрее. Наконец вихрь исчез без следа, словно жуки в сточной канаве.

– Прости за испорченную шляпу, – сказал Генри. – Я куплю тебе новую.

– Плевать на шляпу, – ответила Тесса, слушая возмущенные вопли членов Совета. В центре зала стояли Консул Вайланд, держа в руке Смертный меч, и Бенедикт Лайтвуд с каменным лицом, глаза – две льдинки. – Есть куда более насущные проблемы!

* * *

– Это такая камера, – сказал Генри, разглядывая останки металлического жука у себя на коленях по пути домой. Они так и лежали в шляпе, и он задумчиво ткнул пальцем в крылышко: – Ему пришлось послать вот их, ведь без Джессамины, Ната или Бенедикта надежные шпионы у Мортмэйна закончились, некому стало докладывать обстановку.

– Бенедикт не очень-то обрадовался, увидев «жуков», – заметил Уилл. – Понял, что теперь Мортмэйн знает о его предательстве.

– Ну, это был лишь вопрос времени, – сказала Шарлотта. – Генри, а могут ли эти штуки записывать звук, как, скажем, фонавтограф, или только картинку дают? Они такие шустрые…

– Пока не знаю, – нахмурился Генри. – Мне нужно изучить его получше у себя в мастерской. Вроде бы затворного механизма здесь не видно, хотя… – Он посмотрел на их недоуменные лица и пожал плечами. – В любом случае, теперь Совет по-новому взглянет на изобретения Мортмэйна. Одно дело слышать про них, совсем другое – увидеть своими глазами, на что они способны. А ты как думаешь, Лотти?