Сын Нептуна

Ирида вздохнула.

— Я другого и не ждала, но должна была попытаться. Миссия, которая тебя ждет… Нет, я не пожелала бы ее никому, в особенности такому милому мальчику, как ты. Но если ты должен идти, то я, по крайней мере, дам тебе совет. Вам понадобится помощь, чтобы найти Танатоса.

— И ты знаешь, где гиганты прячут его? — спросил Фрэнк.

Ирида задумчиво посмотрела на «музыку ветра», раскачивающуюся под потолком.

— Нет, Аляска находится вне сферы влияния богов. Это место недоступно моему взгляду. Но кое-кому оно известно. Найдите ясновидца Финея. Он слеп, но может прозревать прошлое, настоящее и будущее. Он многое знает. Он скажет вам, где находится Танатос.

— Финей… — повторил Фрэнк. — Кажется, про него есть какая-то легенда.

Ирида неохотно кивнула.

— В древности он совершал страшные преступления. Он использовал свой дар ясновидца во зло. Юпитер наслал на него гарпий. Аргонавты, среди которых, кстати, был и твой предок…

— Царевич Пилоса?

— Да, Фрэнк. — Ирида помедлила. — Хотя его дар, его история… ты должен это узнать сам. Я же только скажу, что аргонавты в обмен на помощь Финея прогнали гарпий. Это было много тысяч лет назад, но, насколько мне известно, Финей вернулся в мир смертных. Вы найдете его в Портленде, штат Орегон, это на вашем пути на север. Но ты должен обещать мне кое-что. Если гарпии все еще преследуют его, не убивайте их, что бы ни обещал вам Финей. Добейтесь его помощи каким-нибудь другим способом. Гарпии не такие уж злые. Они — мои сестры.

— Твои сестры?

— Я знаю, ты удивлен. Я недостаточно стара по виду, чтобы быть сестрой гарпий. Но так оно и есть. И, Фрэнк… есть еще одна проблема. Если ты все же отправишься в этот поиск, ты должен сначала прогнать с холма василисков.

— Ты имеешь в виду змей?

— Да. Василиск означает «маленькая корона» — симпатичное название для совсем не симпатичной твари. Я бы предпочла их не убивать. Ведь они все же живые существа. Но ты не сможешь уйти, пока они здесь. Если твои друзья попытаются сразиться с ними… то я предвижу несчастья. Только ты наделен способностью убивать монстров.

— Но как?

Ирида посмотрела вниз. Фрэнк понял, что ее взгляд устремлен на его копье.

— Жаль, но иного способа нет, — сказала она. — Если бы, скажем, у тебя были куницы. Куницы — смертельные враги василисков.

— Вот чего нет, того нет, — признал Фрэнк.

— Тогда тебе придется воспользоваться даром своего отца. Ты уверен, что все же не хочешь остаться здесь? Мы делаем превосходное рисовое молоко без лактозы.

Фрэнк поднялся.

— А как мне пользоваться копьем?

— Это тебе придется самому осваивать. Я не могу способствовать насилию. Пока ты сражаешься с василисками, я поговорю с твоими друзьями. Надеюсь, Флиси нашла подходящие лечебные травы. В последний раз, когда мы готовили смесь… Нет, не думаю, что те герои хотели превратиться в маргаритки.

Богиня встала. Ее очки блеснули, и Фрэнк увидел в линзах собственное отражение. Вид у него был серьезный и мрачный, ничего похожего на маленького мальчика, которого он видел в радуге.

— Последний тебе совет, Фрэнк, — сказала Ирида. — Твоя судьба — умереть с этой деревяшкой в руке, глядя, как она горит. Но может быть, если ты не будешь хранить ее… Может быть, если б ты доверил ее кому-то другому…

— Ты предлагаешь отдать ее тебе? — Пальцы Фрэнка покрепче ухватили деревяшку.

— Боги упаси, нет. — Ирида тихо рассмеялась. — Я потеряла бы ее среди этой коллекции. Она пропала бы среди моих кристаллов. Или я бы случайно продала ее как пресс-папье. Нет, я имею в виду кого-нибудь из твоих друзей-полубогов. Того, кто близок твоему сердцу.

«Хейзел», — сразу же подумал Фрэнк.

Он никому не доверял больше, чем Хейзел. Но как ему поделиться своей тайной? Если он расскажет, насколько он слаб… что вся его жизнь зависит от какой-то полуобгоревшей дощечки… Хейзел никогда не станет смотреть на него как на героя. Он никогда не станет ее рыцарем в доспехах. И как он может ожидать, что она примет на себя такое бремя?

Фрэнк завернул дощечку и снова сунул ее в карман куртки.

— Спасибо… спасибо, Ирида.

Она сжала его руку.

— Не теряй надежды, Фрэнк. Радуги всегда символизируют надежду.

Ирида направилась к подсобке, оставив Фрэнка одного.

— Надежда, — проворчал Фрэнк. — Я бы предпочел несколько хороших куниц.