Draco Veritas

— Но вот я здесь! — воскликнул он.

— Я замужем теперь за Монтегю! — ответила она, вздымая медового цвета груди. — Он милый, очень добрый человек!

— Однако же не любишь ты его! — прорычал Тристан, метнулся к ней и прижал ее к каменной стене своими сильными мускулистыми руками. Ее попытки высвободиться успеха не имели. — Меня, ведь ты меня любила!

— О нет, я больше не люблю тебя! — воскликнула она. — Тебя я ненавижу, презираю!…

— Но до сих пор желаешь ты меня, — выдохнул он, припадая к ее губам.

Она пыталась вырваться, но только еще сильнее прильнула своими качающимися выпуклостями к его каменной мускулатуре. Его ненужная и забытая теперь палочка стукнулась об пол у их ног. И вот она вернула его страстные поцелуи, отчаянно дыша в его довольно-таки широкую шею:

— О, Тристан… О, Тристан! О… о… о…

— Цветок мой, — прошептал он, уткнувшись в ее волосы, — ангел мой… Лисичка ты моя…

Джинни оторвалась от «Брюк, полных огня» и нахмурилась. Огонь в камине снова умирал, и стало слишком темно, чтобы читать. Она не хотела привлекать ничьего внимания, а потому не стала зажигать свечи — именно из-за того, что гостиная в этот поздний час была пустынна, она и пришла сюда почитать: ей не спалось, и она боялась разбудить Элизабет или Эшли.

Вдохнув, она потянулась к маленькому столику у дивана за палочкой и ткнула ей в сторону решетки:

— Инсендио! — шепнула она, и пламя взревело за решеткой, почти заглушив шум открывшегося дверного проема. Но только почти.

Джинни удивленно вскинула глаза. Кого могло принести сюда в столь поздний час? Она замерла на своем месте, диван скрывал ее от глаз вошедших; однако, увидев, кто пролез в проем, она закрыла ладонью рот, сдерживая удивленный возглас.

Драко Малфой. Он вынырнул из прохода, распрямился и огляделся по сторонам. Пламя за решеткой очертило его золотом, светлые волосы стали огненными. Вид у него был усталый и менее безупречный, чем обычно: волосы хоть не были спутаны, однако стояли торчком, а одежда выглядела так, словно он в ней спал. Он с сомнением осмотрелся — даже сейчас, когда он опустил глаза, казалось, что мысленно он прикидывает, насколько гриффиндорская гостиная уступает слизеринской. Он протянул руку, развернулся — и следом за ним в гостиной появилась Гермиона.

От изумления Джинни захлопала глазами. Гермиона и Драко? Что они делали? Ответ напрашивался сам собой, однако она немедленно отвергла его, пожалуй, даже слишком решительно. Гермиона никогда бы не поступила так с Гарри. В любом случае, не с Драко. Это рассеяло все ее подозрения. Он бы скорее дал себе отрезать левую руку, нежели позволил бы кому-нибудь тронуть Гарри хоть пальцем.

Она вспомнила Драко, каким он был в ночь, когда все отправились в паб, — в саду, среди роз. Он сказал ей: «У каждого есть своя слабость. Он отовсюду защищен — кроме неё»…

Выпрямившись, Гермиона почему-то взглянула сразу на него, словно ожидая команды. Джинни никогда не видела ее такой потерянной, растрепанной и со следами недавних слез на лице.

— Драко, — очень тихо произнесла она, и он повернулся к ней. — Ты уверен, что я тоже должна пойти?

У Драко было очень серьезное выражение лица:

— Да.

— Но он сказал, чтобы я больше никогда к нему не приближалась.

Да кто? — подумала Джинни. — Кто такое сказал?

Драко устало закатил глаза к потолку, судя по всему, он мысленно считал до десяти.

— Гермиона, ты должна рассказать ему все, что только что видела.

— Может, это сделаешь ты? — пискнула Гермиона.

— Я мог бы, — признался Драко. — Но не буду.

— Драко…

— Или ты пойдешь по доброй воле, или я тебя силком потащу.

Если бы Гермиона могла улыбаться, она бы улыбнулась. Что не удивительно, — подумала Джинни. В упрямой целеустремленности Драко было что-то забавное.

— Ты бы ударил девушку?

— О, рыцарство умерло, — коротко ответил Драко, — я — тому доказательство.

Теперь Гермиона улыбнулась — совсем не похоже на себя: жалобно и плаксиво, однако все же улыбнулась.

Она протянула ему руку, которую он рассеянно принял, и начала подниматься в спальню мальчиков. Сделав несколько шагов, он вдруг обернулся и бросил взгляд на гостиную, и по выражению его лица Джинни показалось, что он увидел ее. Но лицо его снова померкло, словно его накрыла тень. Он повернулся и вслед за Гермионой нырнул в темноту.