Испить чашу до дна

— Да. Я понял. Нужно Вере сказать. Я все подготовлю… Страшно как. Ненормально. Я не могу поверить.

— Да. Это страшно и ненормально, — Сергей встал. — Если понадобится помощь, звони… Мне нравится у тебя. Хороший офис.

— А что в нем хорошего? Обычная контора. Столы, стулья, компьютеры, туалеты.

— Вот именно. Ты знаешь, я как увижу в офисе клиента что-то похожее на водопад, ручей в холле, аквариум вместо стены, — сразу сворачиваю с ним дела.

— Почему? Разве это не значит, что у него много денег?

— Значит, конечно. Причем так много, что в башке у него уже: «и на Марсе будут яблони цвести». Неадекват, и это не самое печальное. Просто все его пожелания пронумерованы в Уголовном кодексе.

— Да ладно. Что-то никому это не мешает.

— Кроме меня! Мне даже в детстве не нравились тетрадки в клеточку.

— Смешно. А как ты думаешь: я — адекват?

— Однозначно. Причем в такой степени, что меня это настораживает. Извини, ты сам спросил.

Сергей вышел, а Илья еще долго смотрел на закрывшуюся за ним дверь. Странный парень. Явно его прощупывает. В чем-то подозревает? Следователь предупредил: он работает не на клиента, а на истину. Ему, Илье нужна истина? Или он просто хочет точно знать, что Андрей погиб?! Сейчас, когда нервы на пределе, когда все зыбко и непонятно… Ну хоть себе, хоть на минутку можно правду сказать. Да. Он, Илья, хочет знать, что Андрея, родного и любимого брата, нет больше на этом свете. Что они с Лилей будут жить спокойно, может быть, даже счастливо. Без него. Ну никто не виноват в том, что у них одна женщина и им ее не поделить.

Глава 15

Они с Верой приехали к Земцову утром. В кабинете их уже, кроме Славы, ждал эксперт Масленников. Через несколько минут вошел, извинившись за опоздание, Сергей.

Илья прочитал акт экспертизы, посмотрел на Веру, она протянула дрожащую руку, чтобы взять бумагу. Он отрицательно помотал головой и положил лист на стол. Вера послушно опустила руку на колени.

— Я могу ответить на ваши вопросы, — предложил Александр Васильевич.

— Спасибо, — ответил Илья. — Там все очень ясно описано.

— Вы можете взять вещи Людмилы, — сказал Слава. — Дело, конечно, я не закрываю до выяснения причин суицида. Мы перенесли ее контакты из телефона и ноутбука. Думаю, вам имеет смысл их забрать. У вас есть другие дети… Ну, я к тому, что, может, им нужно.

— А можно мне на время это взять? — вмешался Сергей. — Не в смысле ревизии следствия, — ни боже мой. Просто — взгляд со стороны. И, мне кажется, Слава, ты чуть-чуть торопишься. Ты же будешь вызывать контактантов, если вдруг возникнет нестыковка, можно тогда заказать распечатку разговоров.

— Я не хочу! — почти крикнула Вера.

— Чего ты не хочешь? — мягко спросил Илья.

— Не хочу никаких распечаток. Девочки нет! Для вас. А для меня она есть. Я никогда не подслушивала ее разговоров, — Вера в смятении вскочила и осмотрелась, как будто хотела бежать отсюда — от этих страшных бумаг, жестоких слов, очевидности смерти дочери. Она не могла объяснить этим мужчинам, что Люда и сейчас нуждается в ее любви и защите.

— Вера, — Илья властно сжал ее локоть и заставил посмотреть себе в глаза. — Людочка всегда будет с нами. Но у нас есть дела. Мы должны с ней попрощаться, как полагается. Мы должны узнать, в чем была ее беда. Это касается не только ее, постарайся понять. Давай я тебя отвезу, мы поговорим дома. Нужно все заказать, подготовить… Пойдем, дорогая. Сергей, возьми, пожалуйста, телефон и ноутбук. Если нужны будут разъяснения, мы с Верой готовы участвовать.

Они ушли. Приятели синхронно закурили. С горьким осадком таких дел никто из них не научился справляться.

— Да, — сказал, наконец, Слава. — Вы, Александр Васильевич, заметили, как этот частник дал понять своему клиенту, что мы тут полное фуфло? С вещдоками не способны работать!

— Нервы ни к черту, — бросил в никуда Сергей.

— Слава, он прав, — примирительно произнес Масленников. — Я взглянул. Там сотни звонков, до тысячи SMS… Ну неужели у тебя есть время и люди, которые будут заниматься детализацией, распечатками… Сергей хочет, пусть делает.

— Да какие проблемы? Я б за деньги и от нечего делать волоски бы пересчитывал на головах приятелей бедной девочки. Был бы толк.

— Толк, разумеется, будет у тебя, — скромно заметил Сергей. — Никто не сомневается.