Тихий омут

Да что же это такое! Почему каждая проезжающая машина попадает именно в ту лужу, мимо которой пробегает Вера? Других луж им мало, что ли? Нет, ее терпение кончилось. Говорят: последняя капля переполнила чашу терпения. Чашу ее терпения переполнило как минимум ведро воды, веером вылетевшей ей на ноги. Все, надо бросать такое нервное занятие, как бег трусцой, и заняться чем-нибудь более спокойным и безопасным. Боксом, например. Боями без правил. Говорят, охота на акул — тоже милое развлечение.

— Девочка! Извини, я нечаянно… Не рассчитал немножко, скользко…

Опять джип, и опять черный. Народная примета: если с утра дорогу вам перебегает черный джип — это к кроссу по пересеченной местности, водным процедурам и безвинной кончине новой обуви.

— Девочка! То есть это… Вера! Не узнала, да? А я заколку твою с собой ношу! Думаю: мало ли, да? Вдруг встречу где? А как раз и встретил! А ты опять куда-то бегом бежишь! Садись скорей, вымокла вся… У меня полчаса есть, куда тебя подвезти?

Правая передняя дверца распахнулась, водитель перегнулся со своего места, махал ей рукой, смотрел жалостливо. Вытащил из-под себя сложенное покрывало, стал старательно расстилать его на соседнем сиденье, укоризненно приговаривая:

— Разве ж так можно? Насквозь вся вымокла… Ну, садись, вытрись как следует. Тряпочка чистая, сухая, мягкая… Каждый день с утра пораньше в воде мокнуть!.. А простудишься? Это в молодости все — пустяк, а с годами любой пустяк аукается…

Вера заглянула в салон — никого, пару секунд помедлила и полезла в машину, на чистую, сухую и мягкую тряпочку. Хороший водитель, все необходимое у него в машине есть. И тёзке он понравился — заботливый.

— Погоди, у меня еще полотенце есть, — говорил заботливый водитель. — Ноги тоже вытри, как следует. Дверь попробуй — закрыта? Хорошо. Ну, куда тебя везти?

— Никуда, — сказала Вера. — Вон мой дом, через дорогу. Где парикмахерская внизу.

— Жалко, — искренне расстроился водитель. — Я думал: подвезу, хоть обсохнешь немножко, согреешься… ну, все равно, я и через дорогу подвезу. Только мне теперь до светофора придется, чтоб развернуться — и назад. Ничего? Ты вытирайся, вытирайся, особенно ноги как следует разотри, если ноги замерзнут — это верная ангина.

— Да, я знаю, — подтвердила Вера. — Но я не замерзла… А как вас зовут?

— Олег Николаевич, — солидно представился водитель. — Шустов. Четвертый год Константина Дмитриевича вожу. А на джипе — полгода всего. Константин Дмитриевич раньше мог джип купить, может, даже года два назад. Но он капиталом просто так не разбрасывается. Он все в дело вкладывает. У него все по уму. А джип — это уж я попросил… не, не то чтобы попросил… Мы ж все время в разъездах, командировки всякие, бывает и далеко, и надолго… А если по области — так это еще и дороги битые… Машина надежная нужна, что ж чиниться каждый месяц… Он спросил: как, мол? Я говорю: конечно, джип для всего подойдет. И чтобы в Москву гладенько пулей, и по пням и кочкам до Урыльской птицефабрики не рассыпаться. Константин Дмитриевич согласился. Он вообще к мнению знающих людей прислушивается. А то такие начальники бывают — самодуры настоящие. Константин Дмитриевич не такой. Он людей уважает…

— Олег Николаевич, а сколько вам лет? — бестактно прервала Вера хвалебную оду господину Сотникову.

— Тридцать семь почти, — не сразу ответил водитель, поглощенный маневром на перекрестке под светофором. — Я ж по телефону говорил. Ты ж сама спрашивала. Забыла? И имя говорил, а ты забыла. Ну, это ничего… все сразу никто не запоминает…

— Олег Николаевич, вы по телефону не со мной говорили, — опять перебила Вера. — А господину Сотникову сколько лет?

— Тридцать один, — растерянно сказал водитель. — Они неделю назад как раз отметили… А с кем я разговаривал?

— С моей подругой. Ее тоже Вера Алексеевна зовут. Тёзка… А почему вы о господине Сотникове говорите во множественном числе? «Они отметили»! Так говорили в позапрошлом веке. А в наши дни уже не принято. Даже если очень уважают человека, о нем говорят «он», а не «они». Один — он. Они — это больше одного.

— А? — растерялся водитель. — А! Нет, они же оба отмечали, и Константин Дмитриевич, и Сашка, они же в один день… А Константина Дмитриевича я очень уважаю, таких начальников поискать, и дела ведет честно, и слово всегда держит…

— Да, вы тёзке все это говорили, — напомнила Вера. — А Сашка?