Записки диверсанта

Глава 6. 1937 год

Первая потеря Наступил новый, 1937 год. В новогоднюю ночь мы перебирались из Ориос в Альфамбра. На середине пути нас задержала колонна анархистов и потребовала отдать машины. Доминго вылетел из кабины, как разъяренный лев. Щелкнув затвором, он закричал, чтобы анархисты освободили дорогу. Хуан и Рубио встали по бокам командира, держа оружие наизготовку. Пеле выхватил гранату. Анархисты отступили. Вслед нам неслась брань и угрозы. В Альфамбре, как всегда, прием был не из теплых. Теруэль продолжал оставаться в руках фашистов. Анархисты изворачивались, искали виновных. Посыпались упреки и на наши головы.

— Мятежники подвозят по железной дороге резервы, а вы ничего не предпринимаете! — рычал командующий. Он был не прав. Но оправдываться не имело смысла… Доминго знал, что наши люди не в состоянии ходить: после пятидесятикилометрового перехода ноги у большинства были сбиты до крови. Не рискуя еще раз углубляться в тыл мятежников на автомобилях, он все же попытался пробиться к железной дороге с двадцатью бойцами на лошадях. Но, так и не достигнув цели, его "группа в ту же ночь вернулась обратно. А тут приказ: сняться с фронта и убыть в Валенсию. Жена капитана пригласила всех к столу.

— Дождемся Хуана, — попросил я. — Он закроет машину и сейчас поднимется За окнами ударили выстрелы. У подъезда, возле лакированного форда, мы увидели нашего Хуана. По асфальту вокруг него расползалось темное густое пятно. Правая рука как бы защищала пробитое сердце… Убийц уже преследовали. Мы тоже бросились вслед за бегущей толпой. Задержанные отбивались, кричали. Доминго выбил пистолет у одного из них, второго обезоружили подоспевшие бойцы. В штабе ближайшей части выяснилось: оба налетчика принадлежат к анархистской колонне.

— Нам нужна была машина, а ваш шофер сопротивлялся… Эти подонки даже не считали себя виноватыми! Хуана похоронили на другой день. Близкие вложили его гроб в нишу каменной стены, и кладбищенский рабочий зацементировал отверстие.

— С тобой хотят поговорить, — шепнула Обручева.

— Я брат погибшего, Висенте, — крепко сжимая мою руку, представился юноша. — Возьмите меня к себе! Попытаюсь заменить Хуана… Коррида Сегодня бой быков — коррида. Головорезы Франко стоят под самым Мадридом, захватив часть Университетского городка в ноябре 1936. Под Теруэлем потеряны сотни солдат. Но… сегодня — коррида! В Потерне, на окраине города, на пустыре за особняком, где помещается наша школа, по ночам слышны выстрелы. Это расправляются со своими жертвами анархисты. Они заявляют, что расстреливают контрреволюционеров. На самом же деле анархисты убивают и ограбленных ими людей. Но… сегодня — коррида! Авиация противника все чаще бомбит Валенсию. На улицах — голодные, измученные беженцы. Кое-где туго с продовольствием. Противник готовит наступление на южном фронте. Но… сегодня — коррида! Сегодня коррида, и капитан Доминго с семьей, Антонио с юной женой и братом, огневолосый Рубио, малютка Пеле, даже неутешный брат Хуана — Висенте, сделавшийся постоянным шофером в нашей группе, — все спешат в центр, куда уже давно течет пестрая толпа валенсийцев: они не в силах отказаться от удовольствия посмотреть на любимых тореадоров. Я, несмотря на все уговоры, остаюсь дома. Хватит с меня одной корриды. Больше не хочу быть свидетелем красиво обставленного убийства ни в чем не повинных животных. По-прежнему беспокоит одно — исключительная беспечность некоторых подрывников в обращении со взрывчаткой. Динамит, взрывающийся от трения или сильного удара, им хоть в руки не давай. Выкроив время, я успел за эти дни съездить в Картахену на военно-морскую базу. Передав Н. Г. Кузнецову записку от Берзина, заполучил у моряков пять глубинных бомб с тринитротолуолом. Моряки — молодцы! Мятежникам никак не удается блокировать побережье республиканской Испании. Военные корабли республики самоотверженно несут патрульную службу. Несмотря на пиратские действия итальянского флота, они проводят в Картахену и другие порты многочисленные грузовые суда. Картахена, основанная еще до нашей эры (в те времена называлась Карфагеном), гордо хранит свою боевую славу. Н. Г. Кузнецов посетовал, что мы разоружаем его: глубинные бомбы нужны для борьбы с подводными лодками. Но, узнав, что тол будет использован для действий в тылу врага, сам уладил с командованием необходимые формальности. Он просил только об одном: не забывать при вылазках в тыл мятежников об их аэродромах. Бомбы я привез в Валенсию, и мы выплавили из них более двух тонн тола. Занятие кропотливое, опасное, но необходимое. Теперь мы обеспечены взрывчаткой куда более надежной, чем динамит. А позавчера я получил жалованье и купил несколько пар дешевых карманных часов. Теперь мастерю часовые замыкатели. Пока подрывники развлекаются на корриде, я, пожалуй, покончу и с этой работой. Сильно все же подмочил нашу репутацию Теруэль… Группа Доминго все еще на положении пасынка. Командиру приходится беспокоиться и о продовольствии и о бензине. Отряд пополняется Данные о приготовлении противника на южном фронте подтвердились. Мятежники начали наступление. Группе Доминго приказано срочно отбыть на южный фронт. Занятия с новичками будут вести шестеро «старичков». Все остальные собираются в дорогу. Берем с собой около тонны тола, полтонны динамита, все наши новые мины, колючки для прокола автомобильных шин. До отказа забиваем этим имуществом старый грузовичок и добытые правдами и неправдами пять легковых автомашин. Машину с динамитом, как всегда, ведет малютка Пеле. Моя переводчица глазами показывает мне на новую повариху группы — Розалину. Девушка у нас недавно. По профессии она портниха, но отлично освоила минную технику. Заметив, что бойцы пытаются как попало, порой всухомятку, она принесла в жертву товарищам свою романтическую мечту и согласилась стряпать.