Записки диверсанта

— Мы думали, вам не выбраться! Диверсия на ГЭС в Гранаде Антонио вернулся через час. Его группа не понесла потерь. Прикладываясь к неиссякаемой фляге командира батальона, сияющий Антонио возбужденно рассказывал, как удалось потушить свет в Гранаде. Сквозь позиции противника подрывники просочились незаметно. К электростанции вышли в точно назначенное время. Оба здания станции — верхнее, у плотины, и нижнее, у окончания водонапорных труб, — были ярко освещены. Неподалеку темнели силуэты вооруженных людей. Но возле водонапорных труб охраны не было. Взяв с собой Педро и распорядившись, чтобы остальные бойцы в случае необходимости прикрыли их огнем, Антонио пополз к водонапорным трубам. Заминировав обе трубы и подложив к каждой пятикилограммовые заряды тола, Антонио и Педро поползли к своим; зажигательные трубки должны были взорвать заряды через пять-шесть минут. Два взрыва грохнули почти одновременно. Свет в Гранаде погас. Преследования не было.

— Вот за вас мы волновались здорово, — закончил Антонио. — Слышали — возле моста разыгралось целое сражение… Что там произошло?

— Нас обнаружили. Мигель убит. Трое ранены.

— Мигель?.. Антонио не донес до рта поднятую было флягу. В нашем домике в Хаене все дышало тишиной и покоем. Обрадованная Анна Обручева громко позвала:

— Роза! Роза!.. Они вернулись! | — Подожди! — попытался я остановить переводчицу. Но сияющая Роза уже стояла в дверях.

— Салуд, Рудольфе! Как вы быстро! Я даже не успела дошить Мигелю его рубашку! Посмотрев на меня, Роза все поняла без слов. Скомкав недошитую рубашку, она спрятала в ней залитое слезами лицо.

Глава 8. Признаны!

Я сижу над пожелтевшими газетными листами и вспоминаю… Вот сообщения особенно памятного мне марта: "Одиннадцатого марта республиканские бойцы на южном фронте взорвали железнодорожные мосты в Альколеа. и Лас Педрочес, парализовав движение воинских эшелонов противника… " "Двенадцатого марта республиканские войска успешно отразили атаки противника под Пособланко… " "Разгром мятежников и интервентов под Гвадалахарой. Замечательная победа республиканских войск! Большое количество пленных и трофеев… " "Двадцать пятого марта республиканскими бойцами взорван поезд с боеприпасами под Монторо. Уничтожены мосты под Бельмес и Эспиэль… " Из дальней дали возникает передо мной залитая весенним солнцем дорога из Хаена через Андухар к монастырю ла Вирхен де ла Кабеса [Монастырь Главы святой Богородицы. ] на командный пункт батальона. Висенте разгоняет машину, мы проносимся мимо "святого места" на четвертой скорости. С монастырских стен гремят запоздалые выстрелы. Вскоре я встретился с командующим южным фронтов полковником Пересом Соласом. Я вижу точно слившиеся в единое целое старинные здания маленького городка Андухар. Вижу комнату с камином, где нас принимает командующий южным фронтом полковник Перес Салас. Он высок, подтянут, по-старомодному галантен. В прошлом это кадровый офицер испанской армии. Один из тех немногих офицеров, которые сохранили верность республике. И теперь Перес Салас облечен большими полномочиями. Вежливо склонив седеющую голову, полковник слушает Обручеву, переводящую мою речь. Он очень приветлив с переводчицей (она — дама, а он — испанец!) и весьма сух со мной. Ну что ж! Если бы дело, о котором шла речь, было личным, я не стал бы доказывать этому самоуверенному человеку, что небольшая группа подрывников может спокойно пустить под откос эшелон с батальоном пехоты или танками противника. Полковник курит, явно нервничает. Уже в самом начале беседы Перес Салас позаботился, чтобы у меня не осталось никаких сомнений в его отрицательном отношении к военным советникам и добровольцам, из каких бы стран они ни прибыли. Он, командующий южным фронтом, считает, что республике нужны не добровольцы и не советники. Нужно только оружие. Будь оружие и техника, республиканская армия одержала бы победу над Франко без помощи добровольцев. Все это было высказано весьма категорично и без обиняков. Но я преднамеренно оставил суждения полковника без внимания и вот доказываю ему то, что, кажется совсем не нуждается в доказательствах. Нам подают кофе. Полковник начинает расспрашивать о Советском Союзе. Пользуясь случаем, я опять завожу речь о своем, ссылаюсь на опыт под Теруэлем. Стараюсь объяснить, что нарушение линий связи, налеты на мосты менее целесообразны, чем крушение воинских эшелонов: