Город стекла

– Вражда? Можно и так сказать.

– Он тебе не очень-то по душе?

– Джейс? – Клэри так долго решала, любит ли Джейса – и если да, то как? – что ни на секунду не задумывалась: по душе ли он ей?

– Прости. Джейс – твоя семья. Родственников не выбирают.

– Нет, он нравится мне, просто бесит, когда командует. Типа, это можно, то нельзя…

– Смотрю, на тебя команды не больно-то действуют.

– В каком смысле?

– Что бы Джейс ни сказал, ты поступаешь по-своему.

– Наверное, так и есть. – Наблюдение, высказанное чужим человеком, поразило. – Правда, меру гнева Джейса предсказать не выходит.

– Переживет как-нибудь, – пренебрежительно ответил Себастьян.

Клэри с любопытством посмотрела на него:

– А тебе он как?

– Мне-то Джейс нравится, зато я ему не очень, – уныло признался Себастьян. – Слова ему не скажи – бесится.

Они свернули с улицы на мощенную булыжником площадь в окружении высоких изящных зданий. В центре стояла бронзовая статуя ангела, того самого, давшего начало роду Сумеречных охотников. В северной части площади высилось громадное строение из белого камня: водопад мраморных ступеней вел к аркаде с колоннами, в конце которой виднелась пара массивных дверей. Эффект в вечернем свете здание производило потрясающий и при этом выглядело смутно знакомым. Кажется, мама изображала нечто подобное на одном из полотен.

– Мы на Площади Ангела, – сказал Себастьян. – Там – Большой зал Ангела. В нем и были подписаны Договоры. И раз нежить не допускают в Гард, он теперь зовется Залом Договоров. Это главное место собраний, здесь отмечают большие события, заключают браки, устраивают балы… В общем, он – сердце города. Говорят, все дороги ведут в Зал.

– Похож на церковь. Хотя у вас ведь нет церквей?

– Зачем они? Нас хранят башни, их достаточно. Потому мне и нравится бывать в Идрисе – тут спокойно.

– Та к ты не местный? – уставилась на Себастьяна Клэри.

– Нет, я из Парижа. Навещаю Алину, она приходится мне двоюродной сестрой. Моя мать и ее отец, дядя Патрик, были братом и сестрой. Многие годы родители Алины руководили пекинским Институтом, а в Аликанте вернулись лет десять назад.

– Они не… Пенхоллоу не состояли в Круге?

В ответ уже Себастьян посмотрел на нее пораженно. Он молчал, когда они уходили с площади, возвращаясь в лабиринт темных улиц.

– Почему ты спросила о Круге?

– Ну… в нем состояли Лайтвуды.

Когда они проходили под фонарем, Клэри искоса глянула на Себастьяна. В черном сюртуке и белой сорочке он походил на викторианского джентльмена. Взять бы перо и чернилами нарисовать его портрет. Ах, эти локоны у висков…

– Пойми, – продолжил Себастьян, – многие молодые Охотники в Идрисе и за его пределами состояли в Круге. Состоял в нем и дядя Патрик, но он вышел из Круга, едва осознав, насколько серьезна игра Валентина. Дядя с тетей не участвовали в Восстании: Патрик, скрываясь от Валентина, уехал в столицу Китая и там, в Институте, познакомился со своей будущей женой. Когда Лайтвудов и прочих членов Круга судили за предательство, Пенхоллоу проголосовали за милость и ссылку вместо проклятия. Лайтвуды в долгу не остались.

– А твои родители? Они-то состояли в Круге?

– Не совсем. Мама была младше дяди Патрика, и он, отправляясь в Пекин, отослал ее в Париж. Та м мама и встретила моего отца.

– Патрик старше твоей мамы?

– Она умерла. И папа тоже. Меня растила тетушка Элоди.

– А-а… – только и сказала Клэри, чувствуя себя донельзя глупо. – Прости.

– Я их не помню. То есть почти забыл. Раньше хотелось, чтобы у меня был старший брат или сестра, которые могли бы рассказать, каково жить с моими родителями… – Себастьян задумчиво посмотрел на Клэри: – Можно, я спрошу кое о чем? Ты ведь знала, как твой брат отреагирует, если ты здесь появишься, и все равно пришла. Почему?

Не успела Клэри ответить, как узкий переулок закончился и вывел на знакомую неосвещенную площадь с забытым колодцем.

– Колодезная площадь, – разочарованно произнес Себастьян. – Я думал, мы будем дольше идти.

Клэри посмотрела в сторону моста, аркой проходящего над каналом. Невдалеке уже виднелся дом Аматис: во всех окнах горел свет.

– Дальше я одна, спасибо, – вздохнув, сказала Клэри.

– Может, проводить тебя до…

– Нет-нет. Иначе и тебе попадет.

– Попадет? За то, что я по-джентльменски проводил тебя до дома?

– Просто никто не должен знать, что я в Аликанте. Это тайна. Ты – без обид, ладно? – человек посторонний.