Как свежи были розы в аду

– Понимаешь, – рассказывала Ирина матери, – мы замучились с этой Виолеттой, ну, ты знаешь, королевой неизвестно какого бизнеса. Полное ощущение, что она не училась даже в школе. Вытащить из нее какую-то мысль, которую она хотела бы озвучить в своей книге, нереально. Предложить что-то – тем более: она не способна.

– А если просто ее выгнать? – спокойно спросила мама.

– Такая идея, конечно, витает в воздухе, тем более что навязывать ее издательствам все труднее: даже после ювелирной обработки ее книги не покупают. Но мы решили, что не можем пока себе этого позволить. Ну, она набита же деньгами, мам… Главный редактор Артем сегодня сказал: «Говорят, если зайца каждый день бить по голове, он научится играть на барабане. С Виолеттой такое не получилось бы».

– Это все ужасно, – согласилась мама. – И то, что ты на нее тратишь время и способности, и то, что вы все от ее денег зависите… Но я не понимаю: как же она их зарабатывает, если такая тупая?

– Мамочка, – рассмеялась Ирина. – Это вообще вопрос из вопросов: где проходит та извилина, с помощью которой человек умеет делать деньги… А чем ты сегодня занималась?

Анна помолчала, собирая со стола посуду и складывая ее в мойку. Потом повернулась и посмотрела на дочь своим растерянным взглядом, который Ирине всю душу переворачивал.

– Тебе не понравится… Я смотрела передачу о семье Александра.

– Опять, – с досадой сказала Ирина.

– Да, постоянно показывают. Но дело не в этом. Там речь шла о судьбе его падчерицы Валентины, которая сейчас в тюрьме. Я пришла в ужас. Как это могло произойти? Они забросили девочку, отдали ее в интернат, потом эта Валя попала в колонию, родила, они ее заставили отказаться от ребенка, затем ее посадили из-за наркотиков… Ты слышала об этом?

– Читала.

– У меня нет объяснений такому ужасу, Ира. Александр всегда был гуманным, даже мягким человеком. Мы с тобой никогда не говорили о Вере, его жене. Я с ней работала. Она была талантливой, красивой, доброй женщиной… Что ж они натворили с ребенком?!

– Мама, мы всю жизнь считали, что жизнь отца – не наше дело. Мы на этом держались, – устало произнесла Ирина. – Неужели мы сейчас начнем в это вникать, обсуждать, как миллионы посторонних людей, которым нечего делать…

– И все-таки я бы хотела знать, что ты думаешь. Ведь не может быть, чтобы ты даже не думала об этом… Да, мы решили когда-то быть в стороне. Но мы же ничего не знали!

– Что я думаю… Дети бывают разные. Почему надо во всем винить родителей? Может, папа вообще не мог ничего изменить. А обе его жены… Мама, вот об этом нам точно размышлять не стоит. Если хоть какая-то часть из того, о чем пишут, – правда, то там был ад. Чего я больше всего боюсь, так это того, что всплывет нечто страшное о папиной кончине. Они все там умирали внезапной ужасной смертью. Отец ведь тоже вроде не болел…

Глава 11

Сергей открыл дверь и пропустил в квартиру Валентина Петрова.

– Привет. Быстро ты. Проходи. Кофе хочешь?

– Называй вещи своими именами, – улыбнулся Валентин. – Да, я хочу выпить твою бурду. Она меня бодрит и забавляет.

– Почти смешно, – пробормотал Сергей, проходя на кухню. – Садись, у меня тут и бумаги всякие. В общем, Нину Гришкину опросил Земцов. Она показала, что Надежда Ветлицкая ежемесячно выделяла нормальную сумму для того, чтобы ее внучатый племянник, усыновленный домработницей, мог не работать. Всю жизнь!

– Из чего вытекает, что она выполняла родственные обязательства перед ним и, скорее всего, считала его наследником.

– Но между ним и наследством стояла его мать Валентина. И если ее отправить в тюрьму за убийство…

– То она перестанет быть наследницей. Схема слишком простая.

– Я, конечно, не очень вникал во внутренний мир этого Коли, но сложным он мне не показался.

– Ну, алиби его Слава будет проверять. Слушай, есть ведь еще родная дочь Александра Майорова. Она тоже может претендовать и на доходы от наследия, и на архивы. Как минимум. Что-то о ней ничего не слышно.

– Ну, тем, кто целыми днями целуется с Мариной, не слышно, разумеется. А я за неимением лучших занятий побродил вокруг первой жены Майорова. Она вышла из булочной, села в сквере на скамейку. Я там случайно оказался, желтую газету с разворотом читал. Поделился с ней мыслями. Она, конечно, не представилась. Реагировала сдержанно. Но реакция была! Интересует ее все это. В общем, я как раз эту тему затронул. Мол, когда происходят такие события в семьях известных людей, всегда можно предположить, что это с наследством связано. Говорю, тут вскользь написано, что существует родная дочь Майорова и она тоже заинтересована… Ну, так грубо, напролом. Хотя эта пожилая благообразная дама – очень приятная, деликатная. Короче, она не вынесла, конечно, и говорит: «Я слышала, что его дочери ничего не нужно. И его первая жена даже от алиментов отказалась».