Элита. Взгляд свысока

Александра опять выглянула в окно, хмуро полюбовалась плотной цветочной полосой. Полоса была разноцветная: под окном — белая, кремовая, с редкими розовыми вкраплениями. Дальше вдоль стены — почти вся красная. Ближе к окну Настиной комнаты полоса опять розовела, под окном совсем белела, дальше опять была розовой и красной. Неужели гвоздику правда вокруг всего дома посадили? Тогда это ненамного дешевле баобабов… И где посреди ночи вообще достали такое количество цветов? Такое количество цветов и посреди дня достать негде. Тем более — гвоздика. Не сезон.

Александра не выдержала, распахнула окно и высунулась наружу, смутно надеясь, что гвоздику посадили только на участке от окна ее комнаты до окна комнаты Насти. Если бы это было так, она бы, наверное, хоть немного успокоилась. Но ничего успокаивающего за окном не было — разноцветная полоса тянулась в обе стороны до углов дома и, похоже, за углами было то же самое. В утреннем воздухе стоял густой пряный запах. У ближнего угла дома вдоль цветочной полосы осторожно шла незнакомая кошка и с видимым отвращением на морде косилась на гвоздичные заросли. У дальнего угла стояла Хозяйка и с очень похожим выражением оглядывалась по сторонам. Возможно, она просто была не очень уверена в том, что вчера гвоздика здесь не росла. А возможно, ее отвращение относилось к вынужденному подъему в такой безобразно ранний час. Ну да, она же сегодня покидает родные пенаты… А ведь следует с ней поговорить. Прямо сейчас, перехватить — и поговорить. Пока не поздно. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

Александра, за полторы минуты успев умыться, причесаться и одеться, уже собиралась бежать перехватывать Хозяйку, когда в дверь тихо постучали. Кого это несет в такую рань? Соня придет убирать через час — полтора. Больше о визитах никто не предупреждал. Нет, все-таки без замка очень неуютно жить в этом доме. Лишь бы не Сан Саныч. От любого другого она отделается за десять секунд.

— Войдите.

Вошел совсем незнакомый парень, но было ясно, что он — тоже местное приведение. Парень внимательно глянул Александре в лицо, равнодушно сказал: «Доброе утро», — шагнул к столу и поставил на него довольно большую коробку из толстого упаковочного картона. Александра молча подняла брови.

— Гвоздичное масло, — буднично объяснил парень, поймав ее взгляд. — Владимир Сергеевич распорядился доставить вам сразу, как проснетесь. Я не опоздал?

— Нет, вы очень вовремя, — холодно сказала Александра, с трудом борясь с раздражением. — Благодарю. Можете быть свободны.

Парень наклонил голову, щелкнул каблуками и исчез. Почему-то почти все местные привидения время от времени щелкали каблуками. Даже если были обуты в кроссовки — все равно щелкали. Наверное, ритуал. Что-то вроде пароля: мол, я свой, не стреляй. Или тайный язык жестов. Например, выражение почтения. Уважения и обожания. Сумасшедший дом.

Она не без труда открыла коробку — крышка со всех сторон была приклеена скотчем, — заглянула в нее и искренне посочувствовала комарам. Такого количества гвоздичного масла хватит, чтобы полить всю Московскую область вдоль и поперек. И по диагонали. Большая коробка была туго забита маленькими коробочками с флаконами. Александра подцепила одну коробочку и едва выдернула из плотного слоя. Под верхним слоем коробочек был еще один… нет, два. В каждом слое — сто упаковок с гвоздичным маслом. У комаров нет никаких шансов на территории во много квадратных километров. И на много лет вперед. Хозяин просто издевается над ней. Ну, ладно. Как аукнется — так и откликнется. Но это потом. Сейчас надо бежать перехватывать Хозяйку.

Хозяйка все еще топталась на углу дома недалеко от главного входа, вертела головой, дергала носом, шевелила нижней губой, вытирала ладони о бока. На торопливо подходившую Александру посмотрела затравленным взглядом. Даже дернулась, собираясь отступить. Кажется, даже отвернуться хотела.

— Доброе утро, Ксения Леонардовна, — заговорила Александра с большей, чем обычно, чопорностью еще за несколько шагов. — Я могу обратиться к вам с вопросом?

— Ну, — неуверенно буркнула Хозяйка. Спохватилась, кашлянула, цыкнула зубом и добавила светским голосом: — Доброе утро, Александра! Я вас слушаю.

— Я собираюсь выходить замуж, — объявила Александра. — Мне хотелось бы знать, как это обстоятельство может отразиться на моей работе. Точнее — на вашем намерении и впредь предоставлять мне работу, выполняемую мною до настоящего момента.