Город праха

Ведьмин огонь вспыхнул в воздетой руке, и от его яркого света глаза начали слезиться еще сильней. Сквозь радужную пелену Джейс увидел перед собой хрупкую девушку, прижимающую руки к груди. Ее рыжие волосы были как пятно яркой краски на черном металле.

Рука с ведьминым огнем затряслась так сильно, что лучи света заплясали по лестничному колодцу, как стая перепуганных светлячков.

– Клэри?

Она обратила к Джейсу белое как мел лицо с дрожащими губами, и вопрос замер у него на языке. Что она здесь делает? Как оказалась на корабле? С Клэри что-то не так!.. Грудь Джейса сжало в тисках страха – страха более сильного, чем он когда-либо испытывал за себя. Как только он шагнул к Клэри, она протянула руки ему навстречу. Ее пальцы обагряла кровь. Кровь заливала белое платье, как алый фартук.

Клэри пошатнулась и стала падать; Джейс подхватил ее одной рукой, чуть не выронив из другой ведьмин огонь. Он чувствовал биение ее сердца, знакомое прикосновение волос к подбородку. Только запах от нее исходил совсем чужой – вместо аромата цветочного мыла и чистого хлопка от Клэри сейчас пахло железом и кровью. Ее голова запрокинулась назад, глаза закатились, сердце билось все медленней и медленней, пока наконец…

– Нет! – закричал Джейс, сильно встряхивая Клэри за плечи так, что ее голова безвольно приникла к его груди. – Очнись!

Он снова встряхнул ее, и ресницы Клэри затрепетали. От облегчения Джейса прошиб холодный пот. Но когда она открыла глаза, они были не зелеными, а мутно-белыми и горели слепящим светом, как фары на ночной дороге. Джейс успел подумать, что уже видел где-то эти глаза, а потом тьма накрыла его с головой, и наступила тишина.

В темноте мерцали яркие светящиеся точки – дыры, пробитые в черной стене. Джейс закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Он лежал на ледяной железной поверхности; холод проникал сквозь одежду и промораживал до костей. Джейс стал считать про себя от ста до одного в обратном порядке, пока дыхание не успокоилось. Тогда он снова открыл глаза. Вокруг по-прежнему была тьма, но теперь она превратилась в знакомое ночное небо, усыпанное звездами. Джейс лежал лицом вверх на палубе в тени Бруклинского моста, нависшего над корабельным носом, как серая гора из камня и металла.

Застонав, Джейс приподнялся на локтях… и замер. Над ним нависала тень, имевшая явно человеческие очертания.

– Ты основательно ударился головой, – произнес голос, преследовавший его в кошмарах. – Как себя чувствуешь?

Джейс с усилием приподнялся и сел, тут же пожалев об этом, потому что желудок немедленно взбунтовался. Не стошнило лишь потому, что за последние часов десять Джейс ничего не ел. Рот наполнился отвратительным вкусом желчи.

– Паршиво, – ответил Джейс отцу.

Валентин улыбнулся. Он восседал на стопке сложенных пустых картонок в аккуратном сером костюме и галстуке с таким непринужденным видом, будто сидел за письменным столом из красного дерева в своем особняке в Идрисе.

– У меня к тебе еще один вполне ожидаемый вопрос. Как ты меня нашел?

– Один из твоих раумов раскололся на допросе, – сообщил Джейс. – Ты сам когда-то показал мне, где у них сердце. Стоило приставить к нему клинок, и демон любезно согласился поделиться всем, что знает. Раумы, конечно, не отличаются сообразительностью, но у этого хватило мозгов объяснить мне, что он явился с корабля на реке. Я посмотрел и увидел тень на воде. Демон также сообщил, что прислал его именно ты, но это мне и так было известно.

– Ясно. – Валентин, похоже, прятал улыбку. – В следующий раз предупреждай, когда соберешься меня навестить. Это позволит избежать неприятностей с охраной.

– Охраной? – Джейс прислонился к железным перилам и полной грудью вдохнул чистый холодный воздух. – Ты про демонов? Призвал их с помощью Меча?

– Не буду отрицать, – сказал Валентин. – Люциан уничтожил мою армию Отреченных, и я не имел ни времени, ни желания создавать новую. Теперь, когда у меня есть Меч смерти, я могу призвать на свою сторону солдат получше.

Джейс подумал о Клэри, истекающей кровью у него на руках, и приложил ладонь ко лбу. Кожа стала холодной там, где касалась перил.

– Там на лестнице ведь была не Клэри? – спросил он.

– Клэри? – повторил Валентин с некоторым удивлением. – Так ты видел Клэри?

– А что такого? – произнес Джейс как можно более ровным голосом.

Он довольно спокойно относился к секретам – как к своим, так и к чужим, – однако понимал, что сможет жить со своими чувствами к Клэри, только если не будет в них копаться. А Валентин всегда во всем копается, изучает, анализирует и решает, какую извлечь для себя выгоду. Этим он напоминал королеву Летнего двора – холодную, недобрую, расчетливую.