Огненный трон

– Так оно и будет, – подтвердил Клод. – Вы оба погибнете. Я бы не советовал.

Уолт сел рядом со мной.

– Должен быть какой-то иной способ.

Он стал перебирать свои амулеты.

Бешеный Клод расхаживал взад-вперед.

– Нет, я вас совсем не понимаю. Вы – жрецы. У вас есть церемониальный нож. Почему вы не можете нас освободить?

– Да потому что нож предназначен не для тебя, – сердито ответила я. – Он для Ра!

Уолт и Клод оба смотрели на меня во все глаза. Со мной такое бывало не раз: сначала что-то брякну, а потом это подтверждается. Вот и сейчас я понимала, что сказала правду.

– Прости, Клод. Этот нож для особой церемонии. Он понадобится для пробуждения Ра. Анубис дал мне его не просто так.

– Так вы знаете Анубиса? – обрадовался Клод. Он даже в свои призрачные ладоши захлопал. – Превосходно! Анубис всех нас освободит!

Призрак ткнул пальцем в Уолта.

– Ты – его избранник. Ты можешь принести сюда много ножей. Я сразу почувствовал присутствие Анубиса, едва тебя увидел. Ты избрал служение ему, когда узнал, что умираешь?

– Клод, что за чушь ты несешь? – не выдержала я.

– Я – не жрец Анубиса, – сказал Уолт, стараясь не смотреть на меня.

– Но почему Клод говорит, что ты умираешь? Как это понимать?

Бешеный Клод недоверчиво косился в мою сторону.

– И ты еще пытаешься притвориться, что ничего не знаешь? На него пало проклятие древнего фараона. В мое время такое случалось редко, но я слышал об этом проклятии. Оно поражало потомков, в чьих жилах текла кровь фараонов.

– Клод, помолчи, – оборвала я призрака. – Уолт, как действует это проклятие?

В тусклом свете фонариков Уолт казался худощавее и взрослее. Его тень на стене была похожа на сплющенного монстра.

– Моя семья унаследовала проклятие фараонов, – вздохнул Уолт. – Что-то вроде генетической болезни. Это проявляется не в каждом поколении и поражает не каждого. Но тем, на кого пало проклятие, не позавидуешь. Тутанхамон умер в девятнадцать. Большинство остальных умирали… в двенадцать-тринадцать лет. Мне уже шестнадцать. Мой отец… он скончался в восемнадцать. Я его даже не видел.

– В восемнадцать?

В голове закружились десятки новых вопросов, но я постаралась не отвлекаться от главного.

– Слушай, неужели это… нельзя вылечить?

Меня захлестнуло чувство вины. Я ощущала себя последней кретинкой.

– Так вот о чем ты говорил с Жас. Она же целительница.

Уолт угрюмо кивнул.

– Я думал, она знает какие-нибудь редкие заклинания. Семья отца искала их годами. С момента моего рождения мама ищет способ меня вылечить. Но врачи в Сиэтле не смогли мне помочь.

– Врачи, – презрительно сморщился Бешеный Клод. – Был в моем легионе один такой. Пиявки мне к ноге прикладывал, а от них еще хуже становилось. Поговорим лучше о вашем знакомстве с Анубисом и о ноже.

Уолт замотал головой.

– Клод, мы постараемся тебе помочь, но этот нож предназначен для иной цели. Я знаю свойства магических предметов. Таким ножом можно воспользоваться только однажды. Нам неоткуда добыть другой. Если Сейди нож нужен для пробуждения Ра, она не станет растрачивать магическую силу.

– Отговорки! – заорал призрак.

– Клод, хоть ты и зовешься бешеным, но если ты сейчас же не заткнешься, я найду твою мумию и нарисую на твоем портрете усы! – пообещала я.

Клод сделался бледным, как… призрак.

– Ты не посмеешь!

– Скажи, Уолт, а Жас бралась тебе помочь? – спросила я, игнорируя рассерженного призрака.

– Изо всех сил. Никаких результатов. Маги, лекари, целители – все они три тысячи лет подряд пытались одолеть это проклятие. И все терпели неудачу. Современные врачи думают, будто у меня серповидно-клеточная анемия, но они ничего не знают. Ученые десятками лет спорили о причинах ранней смерти Тутанхамона и не пришли к единому мнению. Одни считали, что фараона просто отравили. Другие говорили о наследственной болезни. Медицина не верит в проклятия, поэтому такой вариант не упоминался.

– Ну неужели нет совсем никакого способа? Вспомни историю богов. Я могла бы исцелить тебя, как Изида исцелила Ра. Но я должна знать твое тайное имя.

– Сейди, я и об этом думал, – тихо произнес Уолт. – Я хватался за любой способ, каким бы странным и даже диким он ни казался. Проклятие невозможно вылечить. Его действие можно лишь замедлить, если я… буду держаться подальше от магии. Потому я и занялся изготовлением талисманов и амулетов. В них уже вложена магия. Когда ими пользуешься, собственных магических сил на это надо совсем немного. Но я… я родился магом. Что бы я ни делал, проклятие не отступает. Иногда я чувствую себя почти здоровым. А бывает – все тело скручивает от боли. Стоит мне заняться магией, и сразу делается хуже.