Прощайте, колибри, хочу к воробьям!

– А ты сам – этого для нее мало?

– Мало! И неинтересно. Я в ее кругу как-то не очень котируюсь.

– Но она тебя любит?

– О нет!

– Фарик, ты с ума не сошел? Зачем тебе сдалась жена футболиста с ребенком, которая тебя еще и не любит? Тебя, такого талантливого, красивого, знаменитого, а еще и доброго и благородного, – задохнулась я от возмущения.

– Понимаешь, это иррационально… Она сводит меня с ума… Хотя теперь я уже многое понимаю, осознаю…

– То есть это как наркотик?

– Ну да… что-то вроде…

– Знаешь, у одной моей знакомой в Америке дочка была наркоманкой. Ее посадили в тюрьму на два года за какую-то кражу. Там наркотиков не было. И она вылечилась.

– Что ты хочешь этим сказать? Мне надо сесть в тюрьму?

– Боже упаси! Просто забудь о ней на какое-то время. Не мотайся в Лондон при каждом удобном случае, не звони ей, оглядись по сторонам, мало ли вокруг красивых и милых женщин.

– Я знаю. Вот ты, например…

– Здрасьте, приехали!

– Ах да, у тебя там какой-то Пахом или Панкрат…

– Пафнутий!

– Ох, извини! А ты обещала показать его фотографию! Покажешь?

– Запросто!

Я достала свой айфон и нашла на днях присланный Константином снимок Пафнутия на фоне панно.

– Вот смотри!

– Какая красота! Так Пафнутий – это кот? – рассмеялся Фархад.

– Как видишь!

– Хорош! Но это не твой кот?

– Увы!

– А что это за фон? Невероятно красиво!

– Просто стена в одной московской квартире… Там живет Пафнутий.

– А кто еще?

– Еще? Костя, который готовит сказочные пельмени.

– А портрет Кости у тебя есть?

– Есть.

– Покажи! – потребовал Фарик.

Я показала.

– Хорошее лицо. Мне он нравится, Женька! Он тебя любит?

– Нет.

– А ты его?

– Тоже нет. Просто мы оба любим Пафнутия.

– Жень, а выходи за меня замуж! По-моему, это для нас обоих идеальный вариант.

– Нет, Фарик, это чепуха. Мы только друзья. Просто тебе сейчас хреново и одиноко… А я, Фарик, еще хочу любви, как ни смешно это звучит.

– Почему смешно?

– Возраст уже и вообще…

– Знаешь что, я сейчас умру с голоду! Пошли куда-нибудь, поужинаем, только не говори, что ты не ужинаешь. В крайнем случае съешь какой-нибудь фруктовый салат.

– Ладно, идем!

Мы вышли на улицу.

– Знаешь, я обожаю в Германии и в Австрии всякие простецкие заведения, там почти всегда вкусно. Ты была в Зальцбурге?

– Да.

– Там есть одно уличное кафе, где подают такую штуку, я забыл, как она называется… Это сладкое блюдо из яиц, что-то вроде гигантского омлета, одному его съесть немыслимо, а вдвоем – милое дело. И больше уже ничего съесть просто невозможно. Но кроме Зальцбурга я нигде больше этого не видел. О, Женя, ты любишь дичь?

– Люблю.

– Тогда пошли вон туда, там подают седло косули!

Но в меню седла косули не оказалось, и мы заказали рыбу.

– Знаешь, когда я ставил в Мюнхене «Пиковую даму», я частенько обедал в ресторанчике напротив оперного театра, вот там готовят оленину – это с ума сойти! С грушей, брусникой, упоительным соусом со сметаной и к этому еще мисочка макарошек размером с ноготь. Умереть – не встать!

– Да ну тебя, Фарик, я есть не хотела, а теперь…

– А между прочим, «Пиковая» хорошо там прошла, удачный спектакль был.

– Да, кстати, о спектакле. Я сперва с твоих слов и со слов Мирона поняла, что у вас уже все на мази, а сегодня выяснилось, что все это на стадии замысла, да и то не окончательно оформившегося. Я права?

– Права, дорогая моя, права! Просто это мечта, которую Мирон выдает за действительность, хотя многое уже все-таки сделано, нам обещают два спектакля в конце сезона, но мы не успеваем… И это может обернуться катастрофой! Но у Мирона такая сила убеждения, что я невольно поддаюсь и начинаю верить, что случится чудо! Он уже потратил кучу денег, но нас преследуют неудачи, то крупные, то мелкие…

– Так, может, похерить этот проект и взяться за что-то другое?

– Нет, Мирон просто не позволит этого сделать.

– А что, лучше провалиться?

– Понимаешь, если все получится, мы не провалимся с такими голосами.

– Вот! По-моему, всю ставку надо делать на голоса, и только.

– Ты хочешь сказать…

– Да, я хочу сказать, что надо сделать пробу, заявку… Дать спектакль в концертном исполнении. И если будет успех, в следующем сезоне как следует подготовить ту же «Иоланту» и, допустим, «Моцарт и Сальери» и «Веру Шелогу» Римского-Корсакова. Три разные одноактные и не слишком популярные на Западе оперы…