Журавль в небе

— Деточка, золото мое, ну давай попробуем, дело-то перспективное! Или тебе лишний миллион карман оттянет?

Софья Максимовна была моложе начальника лет на пять, но обращение «деточка» ни ее, ни его, похоже, не смущало.

Один из трех его помощников, двадцатитрехлетний компьютерный гений, которого все называли исключительно по имени-отчеству, Сергеем Александровичем, звал Юрия Семеновича чифом. Рыжий очкастый кузнечик Сергей Александрович по-детски откровенно обожал начальника, смотрел ему в рот, слушал, как пророка Моисея, но при случае мог спокойно заявить:

— Чиф, не зависайте… Эта проблема не в вашей компетенции, я сам разберусь.

А старый, как мир, нотариус господин-товарищ Щурский, к примеру, спрашивал:

— Батя когда приедет?

И все понимали, что речь идет о начальнике.

Юрий Семенович был хорошим начальником, очень хорошим, правду он тогда Тамаре сказал. Она даже не подозревала, что бывают такие начальники. Дело было даже не в его демократичности, не в его внимании и заботливости, не в полной осведомленности обо всем и обо всех, которая просто исключала возможность возникновения хоть каких-то недоразумений в коллективе… Хотя, конечно, и в этом тоже. Но самое главное — это его спокойная уверенность в себе и в своих людях, искреннее уважение к каждому, отчего у каждого возникала уверенность в собственной значимости и необходимости. А поскольку отношение было ко всем одинаковое, то ни у кого не было и повода слишком уж зазнаваться. В общем, работа у Юрия Семеновича была для всех, и для Тамары тоже, праздником. К тому же время от времени он устраивал и настоящие праздники — в выходные созывал всех «свободных от вахты» к себе на дачу на шашлыки. Иногда приезжали два-три человека, иногда — два-три десятка, с чадами и домочадцами, с друзьями и подругами, и тогда большой двухэтажный дом на берегу укрытого в лесу тихого озерка был похож на перенаселенное общежитие. Кто-то приезжал на пару часов, кто-то — на все выходные, с ночевкой, все занимались чем хотели, купались, загорали, лениво имитировали волейбол, еще ленивее шлепали картами по деревянному столу, вкопанному под старым каштаном. Или просто спали в шезлонгах на веранде. Или читали всякую ерунду, не выходя из дома. Кто-нибудь из женщин вдруг начинал готовить, хотя к приезду гостей всегда была готова целая гора еды. Однажды Софья Максимовна сняла шторы и затеяла стирку, а своей помощнице Любаше велела пропылесосить всю мягкую мебель. В общем, все вели себя так, будто находились в собственном доме, в котором хорошо отдыхается, но надо и порядок наводить… Пару раз Тамара привозила сюда дочек, звала и Николая, но он отказался — у нее свои дела, у него свои… Не получалось у них общих дел. Как только она выздоровела — тут же все стало по-прежнему: ничего не происходит, говорить не о чем, разве только о том, что приготовить на ужин, спокойное существование рядом, но отдельно друг от друга, никаких общих интересов, никаких общих планов, никаких общих дел, радостей, волнений и тревог. Даже дети не объединяли: когда приходила Анна и все собирались вместе, как-то так получалось, что с детьми общались не они вдвоем, а отдельно — отец, отдельно — мать. Не намеренно, просто получалось так, само собой… Может быть, он никогда и не говорил тех слов, может быть, ей это все почудилось в бреду, приснилось что-то неправдоподобное, как снилось что-то, пока она болела? Ну, приснилось и приснилось. Не будет же она выяснять у Николая, что он ей говорил, когда думал, что она умирает… Нельзя ожидать от жизни слишком многого, она и так дорого заплатила за свои ожидания. Надо радоваться то-му, что осталась жива, не сошла с ума и не потеряла семью. Во всяком случае, дети с ней, а дети — это и есть семья, разве не так? Если принять во внимание то, какая у нее теперь работа, так и мечтать больше не о чем.

— Слушай, — сказал Юрий Семенович как-то вечером, уже после рабочего дня, когда она перед уходом привычно проверяла, не осталось ли на столе каких-нибудь важных документов, и по ходу дела кидала в сумку ключи, пудреницу, сигареты и зажигалку. — А ты не думала о том, чтобы свое дело начать?

— Какое дело? — не поняла она.

— Да все то же, недвижимость.

Он стоял в дверях, вертел в пальцах ключи от машины и поглядывал на часы. Разве так начинают серьезный разговор? Вот она и не приняла его заявление всерьез.

— Лучше сразу нефтедобычу, — легко ответила Тамара, поглощенная процессом выключения компьютера. — Чего мелочиться-то? Или, например, обработку алмазов. Говорят, тоже неплохой доход можно получить.