300 дней и вся оставшаяся жизнь

И в эту секунду зазвонил телефон. Инночка тупо уставилась на белый аппарат, почти погребенный под разным нужным и не нужным бумажным мусором. Это с юга, подумала она. Это с юга, где цветут магнолии, а вместо пчел жужжат пули. А что, ничего невозможного: может же человек позвонить на номер, который был его собственным рабочим в течение пары лет? Она схватила трубку и почти крикнула:

— Да!

— Уф, просто камень с души! — прошепелявил узнаваемый голос в трубке. — Я уж думал, после вчерашней моей исповеди ты и знаться со мной не захочешь. Молча встала и ушла в ночь.

— Привет… — Инночка надеялась, что ей удалось скрыть разочарование. — Как здоровье?

Виталий оценил ее манеру разговора. Так можно было общаться с престарелой тетушкой, которую не навещал две недели, и старушка озадачилась получением законной порции внимания. С гриппующей соседкой по подъезду тоже так общаются.

— А я с утра Светке позвонил и сказал, что в командировку уехал на неделю. Так что кошка бросила котят, пусть резвятся, как хотят. Чего там, полный развал трудовой дисциплины?

Вот же человек загадочный! Чего он от нее ждет? Что она заложит секретаршу Светку, которая еще в десять утра смылась прошвырнуться по магазинам?

— Да нет, все согласно намеченному плану.

А что, может быть, она совсем не врет, может быть, у Светки в плане забег по магазинам в понедельник с утра. И разрывающийся в приемной телефон тоже в плане. Нечего клиентам названивать сюда, шеф ведь в командировке? В командировке. Ложь порождает ложь.

— Инночка, ты потрясающий конспиратор. Спасибо тебе. А то я правда какой-то Терпила получаюсь. — И без всякого логического перехода: — Приходи, а? Навести больного друга! Сока там принеси, томатного. Или лучше апельсинового, томатный сейчас такие ассоциации вызывает… А то лицо болит, затылок чешется, терпения никакого нету, и ни одной радости в жизни. А ты придешь как ясно солнышко…

«Терпила»… Значит, и кличку он свою обидную знает. Но Олежека не репрессировал за длинный язык. Неплохой он все-таки человек.

— Есть уверенность, что это будет уместно? — Инночка намерено разговаривала так, чтобы даже пол собеседника определить было затруднительно.

— Господи, да скажи, что голова болит!

— Но ведь она не болит, — возразила Инночка. Неужели он не понял, что разозлилась она вчера исключительно из-за обилия вранья?

— Эй, это твоя не болит. А моя очень даже болит, — обиделся он. — Когда будешь с работы линять, ты не уточняй, чья именно голова болит…

— Хорошо. Скоро обеденный перерыв, я подойду.

Инночка повесила трубку. Кажется, ей удалось выдержать нейтральный тон до конца. А то знаем мы дорогих коллег, всегда все видят, слышат, а потом еще додумывают. Хватит с нее служебных романов.

Супермаркет, удачно располагавшийся между конторой и домом Витки все на той же центральной Ленинской, был почти пуст. В смысле покупателей. Еще бы! Кому это надо — покупать втридорога, если на каждом углу есть маленькие магазинчики двух конкурирующих сетей. Ушлые пенсионеры, к каковым относилась и Капитолина Ивановна, не жалея времени, включали в свою программу походов за покупками обоих конкурентов: сегодня в одном «товар дня» — сметана, и она на три рубля дешевле, а в другом — стиральный порошок. На следующий день картина менялась: в «Покупайку» завозили дешевые мелкие яйца, а в «Копилке» по неизвестной науке причине падала цена на сыр.

Такой метод ведения хозяйства Инночка считала неэкономным. Не только время тратится, но и деньги, несмотря на все это снижение цен. Зачем покупать подешевевшие яйца или мыло, когда нужно купить абсолютно конкретную муку или макароны? И зачем нарезать круги по городу из-за трех-четырех рублей? Поэтому Инночка и ходила в супермаркет — по крайней мере, тот был по дороге.

Может, курицу купить или фарша какого? Живет холостяк, холодильник, небось, пустой, а на улицу в таком виде соваться — курам, извините, на смех. Или обойдется? А то напридумывает сам себе чего не надо… Или купить? Голодный же наверняка сидит. И абсолютно необходимо приобрести бинты и перекись — сменить повязку, она еще вчера насквозь пропиталась. Аптечный киоск расположился в холле супермаркета. Она ограничилась полукилограммовой пачкой творога, десятком яиц, кефиром и сметаной. Все эти продукты можно будет употребить в комплексе (о, сырники!) и, с равным успехом, по отдельности. В аптеке к списку перевязочных материалов Инночка прибавила бодягу — синяки не уберет, но отек снимет быстро и качественно, — и кеторол, обезболивающее, которое хвалила Катька, когда маялась зубом.