300 дней и вся оставшаяся жизнь

Следом были озвучены рекомендации по поводу внешнего вида: появиться надо прилично (встречают по одежке), но с собой иметь во что переодеться, — шорты и футболку, погода позволяет. И еще плавки.

— Теть, а плавки зачем? Я и плавать-то не умею…

— Значит, будешь загорать, — отрезала Полина Георгиевна.

Глава 26

— Ох, что ж я лето так не люблю, ужас какой-то…

Катьке было жарко. Собственно говоря, Катьке, как и всем крупным людям с лишним весом, жарко было всегда. Даже зимой. Катерине по статусу (а как же, работник городской администрации, не нянечка в детском саду и не маляр-штукатур), была положена шуба. Так первое, что сделала горячая Катька, это оттащила обновку в ателье — выпороть утеплитель из подкладки. Принятая мера помогла отчасти, ей все равно было жарко, и в самые стеклянные холода Катька носилась в полушубке нараспашку. Сейчас, когда термометр показывал тридцать восемь в тени, бедная Катерина походила на симпатичный и очень растрепанный помидор, запакованный в белую майку и кургузые шортики, начинавшие свою карьеру в качестве джинсов.

Катькиного бойфренда подружки, собравшиеся, как и было условлено, в Инночкином дворе поздним утром в субботу, оглядывали с некоторым недоумением: декларированный мужчина Катькиной мечты — мачо и гламурный подонок в одном флаконе, — ничего общего с молодым человеком, сопровождавшим Екатерину Александровну, не имел. Немногим выше роскошной, шестипудовой Катерины, он был тощим, носил очки и невразумительную прическу. На вид Диме было лет двадцать, и больше всего он походил на краснодипломного выпускника какого-нибудь заумного факультета. Что могла найти Катька в этом ярко выраженном ботанике — загадка.

Забавную деталь, объединявшую всю компанию, первой заметила Томка: все, включая Капитолину Ивановну, были одеты в джинсы разной степени укороченности и в футболки. Исключение составляла Фрида — ни джинсов, ни вообще брюк в гардеробе поэтессы сроду не было, и она щеголяла в умопомрачительном цветастом сарафане до пят.

— Все люди как люди, а Фридка у нас чистая принцесса, — дразнила Фриду Тамара. — Знаете, как эту ткань делали? Сфотографировали цветущий луг с высоты птичьего полета!

В этот момент во двор въехала машина Витки.

Инночка машинально взглянула на часы: одиннадцать ноль-ноль. От Виталия, закрывавшего машину, это движение не укрылось. Молодец, тетушка, просчитала…

Катькин скромный внедорожник — это она считала свой внедорожник скромным — был уже загружен, оставалось только рассесться по машинам. Ну и познакомиться, конечно. Виталий клюнул Инночку в щеку, чуть ли не первый раз в жизни — обозначил свой статус. Инночка, чувствуя себя нелепо, особенно после тихого Томкиного: «Девочки, вторая премьера за день!», — принялась знакомить Виталия с народом. Хорошо Катьке, у той все просто, запомнили, не запомнили: «Теть Кап, бабоньки, это Дима, прошу любить и жаловать!» И бедный Дима, путаясь в ногах и яростно поправляя очки, ходил по кругу, протягивая узкую влажную ладошку, силясь запомнить, кто есть кто. Инночка не собиралась ставить Виталия в такое же дурацкое положение.

— Мама, познакомься, это мой друг Виталий, я тебе о нем много рассказывала. Виталий Валентинович! — Она нарочно озвучила отчество для пацанов: по имени называть неприлично, а для почти родственного «дядя» Витка еще не созрел. — Позволь представить тебе моих подруг и друзей…

Голубев был сдержан и любезен. В своих льняных брюках и светлой рубашке военного покроя он смотрелся в этой почти туристического вида компании так же чужеродно, как и Фрида. На поэтессе его взгляд на секунду задержался. Ему не доводилось видеть таких женщин, по крайней мере, на расстоянии вытянутой руки. Он не назвал бы эту женщину красавицей в общепринятом смысле этого слова — слишком худа, слишком бледна. Тонкие, изогнутые губы, острый, изящный нос, глаза темные, ресницы и брови — очень черные. А волосы… Таких волос он прежде вообще не видел. Наверное, большого труда стоит хотя бы вымыть и расчесать их, не говоря уже о какой-то более-менее сложной прическе. Очень густые и очень длинные. Даже с виду тяжелые. Наверное, именно про такие волосы в романах пишут, что лучше всего они смотрятся разметанными по подушке. Он поймал себя на этой мысли, удивился, смутился и поспешно отвел взгляд от этой эльфийской принцессы.

Погрузкой — видимо, на правах самой шумной — распоряжалась монументальная женщина с лицом древнегреческой статуи. Катерина, вспомнил Виталий. Какое счастье, что мнение этой Афродиты совпало с предупреждениями и рекомендациями тетушки, — в его машину отправились чем-то похожая на Инночку женщина со своим мужем (Тамара и Михаил, — вспомнил он), эльфийская принцесса с необычным именем и сама Инночка. В джип к Афродите уселись юноша бледный со взором горящим Дмитрий, Капитолина Ивановна и два долговязых подростка.