Под Куполом

— Роуз, нам надо поговорить о завтрашнем дне.

— Ду-удочки, завтра будет другой день. Давай на сегодня поставим точку, Барби. Всему свое время. — Но должно быть, она что-то увидела в его лице, поскольку вновь села. — Ладно, с чего такой мрачный вид?

— Когда тебе в последний раз привозили пропан?

— На этой неделе. Баллоны практически полные. Это все, что тебя волнует?

На такой вопрос он мог ответить отрицательно, но волнения его начинались именно с пропана. По его прикидкам получалось следующее. В «Эглантерии» стояли два соединенные друг с другом баллона. Каждый объемом триста двадцать пять или триста пятьдесят галлонов, точно он не помнил. Мог проверить утром, но, если исходить из слов Роуз, получалось, что в баллонах еще более шестисот галлонов пропана. И хорошо. Толика везения в крайне неудачный для города день. Но никто не знал, сколько еще им отмерено таких неудачных дней. И шестьсот галлонов пропана не могли расходоваться вечно.

— Сколько газа сгорает за день? — спросил он Роуз. — Хотя бы приблизительно?

— Да какое это имеет значение?

— Сейчас электричество вырабатывается генератором. Свет, плиты, холодильники, насосы. Он же обеспечит отопление, если ночью станет холодно. И работает генератор на пропане.

Какое-то время они молчали, прислушиваясь кровному гудению почти что нового генератора «Хонда», установленного за рестораном.

Подошел Энсон Уилер, присел к столу.

— Генератор сжигает два галлона пропана в час, если работает на шестьдесят процентов мощности.

— Откуда ты знаешь? — спросил Барби.

— Прочитал на табличке, которая к нему крепится. Когда от него работает все, как у нас сегодня примерно с полудня, после отключения электричества, потребление возрастает до трех галлонов, может, и чуть больше.

Роуз отреагировала мгновенно:

— Энс, выключи свет везде, кроме кухни. И установи термостат отопительного котла на пятьдесят градусов.^[25] — Она задумалась. — Нет, отключи котел совсем.

Барби улыбнулся и вытянул перед собой обе руки с поднятыми вверх большими пальцами. Она поняла. Не все в Милле могли понять. Не все захотели бы понять.

— Ладно. — На лице Энсона отражалось сомнение. — Но вам не кажется, что завтра утром… самое позднее, во второй половине дня…

— Президент Соединенных Штатов собирается выступить по телевидению, — прервал его Барби. — В полночь. И что ты думаешь по этому поводу, Энс?

— Я думаю, мне лучше выключить свет.

— И не забудь про термостат, — вставила Роуз, а когда Энси ушел, повернулась к Барби. — Я сделаю то же самое, когда поднимусь к себе. — Уже десять лет как овдовев, она жила над рестораном.

Барби кивнул. Перевернул бумажную салфетку с надписью на лицевой стороне «ВЫ ПОСЕТИЛИ ЭТИ 20 ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЕЙ МЭНА?» — и начал писать на обратной стороне. Двадцать семь или тридцать галлонов пропана сгорели после возникновения барьера. То есть оставалось пятьсот семьдесят. Сократив расход газа до двадцати пяти галлонов в день, теоретически удалось бы растянуть имеющийся в наличии пропан на три недели. Уменьшение расхода до ежедневных двадцати галлонов — и вероятно, Роуз могла это сделать, закрывая ресторан между завтраком и обедом и между обедом и ужином — растянуло бы работу «Эглантерии» чуть ли не на месяц.

И этого достаточно, подумал Барби. Потому что готовить будет не из чего, если город и через месяц останется отрезанным от внешнего мира.

— О чем думаешь? И что это за числа? Я не понимаю, что они означают.

— Потому что они для тебя перевернутые. — Барби вдруг понял, что сейчас в городе, возможно, все предпочитали смотреть на перевернутые цифры. Мало кому хватало духа развернуть их к себе как положено.

Роуз развернула. Пробежалась взглядом по числам. Потом подняла голову и, потрясенная, уставилась на Барби. Энсон к тому времени погасил большую часть ламп, так что они смотрели друг на друга в сумраке, который казался, по крайней мере Барби, предзнаменованием грядущих неприятностей. В этом городе они действительно могли попасть в серьезную передрягу.

— Двадцать восемь дней? — переспросила Роуз. — Ты думаешь, мы должны все распланировать на четыре недели?

— Я не знаю, должны мы или нет, но в Ираке кто-то дал мне «Маленькую красную книжицу» председателя Мао. Я всюду носил ее с собой, прочитал от корки до корки. Во многих цитатах больше здравого смысла, чем в самых разумных словах наших политиков. И вот что я запомнил среди прочего: «Надейся на солнечный свет, но строй дамбы». Я думаю, что мы… то есть ты…

---

25 Здесь и далее, кроме оговоренных случаев, температура по Фаренгейту.