Под Куполом

— Что ты делаешь?! — вскричала Джулия.

Барби заткнул втулку пластиком:

— Доверься мне. Просто иди к коробочке и делай что хотела.

Она глянула на него широко распахнутыми глазищами, потом открыла сдвижную дверцу «одиссея». Чуть не упала, удержалась на ногах, споткнулась о кочку, опустилась на колени рядом с вспыхивающей коробкой. Барби последовал за ней с обоими колесами. Нож Сэма лежал у него в кармане. Барби рухнул на колени рядом с Джулией и протянул ей колесо, из которого торчала черная втулка.

Она выдернула затычку, глубоко вдохнула — даже щеки провалились, — выдохнула одной стороной рта, вдохнула вновь. Слезы побежали по щекам, прокладывая чистые дорожки. Барби тоже плакал. К эмоциям это отношения не имело; они словно попали в едкий кислотный дождь. Тут все было гораздо хуже, чем у самого Купола.

Джулия еще раз вдохнула.

— Хорошо, — сказала она на выдохе. — Так хорошо. Рыбой не пахнет. Только пылью. — Снова вдох, и она передала колесо Барби.

Он покачал головой и оттолкнул колесо, хотя его легкие начали разрываться. Постучал себя по груди, указал на ее грудь.

Джулия сделала новый вдох, потом второй. Барби держал колесо, помогая ей. Вдали, в другом мире, надсадно кашлял, и кашлял, и кашлял Сэм.

Он себе все разорвет, подумал Барби. Чувствовал, что и у него внутри все разорвется, если он сейчас не вдохнет воздуха, и, когда Джулия второй раз оттолкнула от себя колесо, приник к самодельной соломинке и глубоко втянул в себя этот пыльный чудесный воздух, чтобы полностью наполнить им легкие. Воздуха не хватило, похоже, и не могло хватить, и на мгновение паника

(Господи, я тону.)

едва не захлестнула его. Желание бежать к минивэну — забудь про Джулию, Джулия сама позаботится о себе — казалось неодолимым… но Барби сумел устоять. Закрыл глаза, дышал и пытался найти холодную, спокойную точку опоры, которой просто не могло не быть.

Легче. Медленнее. Легче.

Он вдохнул в третий раз, и его гулко бьющееся сердце начало замедлять бег. Барби наблюдал, как Джулия наклонилась вперед, схватилась за коробочку с обеих сторон. Ничего не произошло, и его это не удивило. Она уже прикасалась к коробочке, когда они впервые приходили сюда, и приобрела иммунитет.

Потом внезапно ее спина выгнулась. Джулия застонала. Барби попытался предложить ей соломинку-втулку, но женщина ее проигнорировала. Кровь хлынула у нее из носа, появилась в уголке правого глаза. Красные капли заскользили по щеке.

Я не знаю, в отчаянии подумал Барби. Я не знаю, что происходит.

Но одно он знал наверняка: если очень скоро Джулия не вдохнет воздух, то умрет. Он вытащил втулку из первого колеса, зажал зубами, вогнал нож Сэма во вторую покрышку. Засунул в дыру втулку, заткнул ее пластиком.

И стал ждать.

10

Это время вне времени.

Она в огромном белом помещении без крыши, и над головой инопланетное зеленое небо. Это… что? Игровая комната? Да, игровая комната. Их игровая комната.

(Нет, она лежит на полу эстрады.)

Она женщина некоего возраста.

(Нет, она маленькая девочка.)

Времени здесь нет.

(Это 1974 год, и времени в этом мире сколько хочешь.)

Ей нужно вдохнуть из колеса.

(Она не вдыхает.)

Нечто смотрит на нее. Нечто ужасное. Но для этого нечто она тоже ужасна, потому что она больше, чем должна быть, и она здесь. Ее не должно быть здесь. Она должна быть в коробке. И однако она безвредна. Нечто это знает, пусть это нечто

(всего лишь ребенок)

очень молодо; едва вышло из младенческого возраста, если на то пошло. Нечто говорит:

— Ты выдумка.

— Нет, я настоящая. Пожалуйста. Я настоящая. Мы все настоящие.

Кожеголовое существо смотрит на нее безглазым лицом. Хмурится. Уголки рта опускаются, хотя никакого рта нет. И Джулия понимает, что ей очень повезло: она застала у коробки только одно существо. Обычно их больше, но они

(ушли домой на обед ушли домой на ленч ушли спать ушли в школу уехали на каникулы, не важно куда, но ушли)

куда-то ушли. Будь они вместе, то загнали бы ее обратно. Это существо тоже может загнать ее обратно, но она любопытная.

Она?

Да.

Это существо женского пола, как и Джулия.

— Пожалуйста, отпустите нас. Пожалуйста, позвольте нам прожить наши маленькие жизни.