Механический ангел

Тесс покачала головой.

– Она была написана одним арабским ученым, жившим за два столетия до гениального механика Леонардо да Винчи. В ней он рассказывал о конструировании механизмов, которые могут подражать движениям людей. В этом нет ничего сверхъестественного. Но здесь… – Длинный палец Магнуса медленно погладил страницу, а потом ткнул в шедшую по левому краю пергамента надпись. – Это касается меня.

Уилл наклонился ближе, и его рука скользнула по руке Тесс.

– Да, именно об этом я и хотел спросить. Тут имеет место быть колдовство?

Магнус кивнул:

– Связующие чары. С их помощью в любую вещь можно вселить демоническую сущность, даруя ей таким образом жизнь. Я видел, как действуют эти чары. Еще задолго до принятия Соглашения вампиры развлекались, создавая с их помощью всевозможные механизмы. Например, музыкальные шкатулки, игравшие только по ночам, или механических лошадей, начинавших скакать после заката. Еще та глупость, хочу вам сказать. – Он принял глубокомысленный вид и задумчиво побарабанил пальцами по набалдашнику трости. – Однако автомат, который будет полностью имитировать человека, создать очень сложно, если не сказать – невозможно. Все дело в том, что человеческий облик слишком сложен и ни один материал по-настоящему не похож на людскую плоть.

– Но что, если кто-то использует… настоящую кожу? – спросила Тесс.

Магнус немного помолчал.

– Ну и что? Содранная кожа начнет портиться уже через несколько часов и скоро потеряет надлежащий вид. Хотя можно было бы использовать волшебство, чтобы поддержать ее в нужном состоянии. А затем, снова с помощью волшебства, уже вселить в машину демоническую сущность.

– И что тогда получится? – спросил Уилл.

– Тогда удалось бы создать машину, которая сама смогла бы писать поэмы, рисовать пейзажи… Если, конечно, создатель автомата нацелен на созидание. Дело в том, что машина сама по себе, какой бы совершенной она ни была, не имеет воображения, в ней нет творческого начала, и наделить автомат этими качествами попросту невозможно. Даже в том случае, если вселить в машину демоническую сущность, его мышление будет чрезвычайно ограниченным. Однако с помощью духа создатель машины может претворить в жизнь практически все, так как порабощенный дух полностью покорен своему хозяину.

– Армия механических людей! – усмехнулся Уилл, только вот усмешка его походила на звериный оскал и человеческого в ней было мало. – Создание, не рожденное ни в небесах, ни в аду.

– Ну так бы я тоже говорить не стал, – заявил Магнус. – Демонической сущностью не так-то легко завладеть. Нужно вызвать демона, затем поработить его… Сами знаете, как это тяжело. Получить демоническую энергию, достаточную для создания целой армии, очень опасно и почти невозможно. Даже всей злобы и хитрости де Куинси на это не хватит.

– Вижу. – Уилл снова свернул пергамент и спрятал его во внутренний карман пиджака. – Премного благодарен вам за помощь, Магнус.

Чародей выглядел слегка озадаченным, однако ответ его прозвучал учтиво:

– Помогать вам было для меня истинным удовольствием.

– Я так понимаю, вы бы не пожалели, если бы в один прекрасный день место де Куинси занял другой вампир, – заметил Уилл. – Вы сами видели, как он нарушал Закон?

– Лишь однажды. Я был приглашен сюда на театральное представление. Вместо этого… – Магнус помрачнел. – Уилл, позвольте показать вам.

Он направился к книжной полке, жестом приглашая молодых людей присоединиться. Когда все приблизились к шкафу, Магнус схватил Уилла за руку. Богато иллюстрированная Библия полетела в сторону, и на ее месте открылось маленькое отверстие, проделанное в задней стенке шкафа. Тесс наклонилась вперед и заглянула в глазок – перед ней был самый настоящий музыкальный салон. По крайней мере, именно так подумала Тесс, сначала увидевшая расставленные рядами стулья, повернутые «лицом» к задней части комнаты, закрытой атласным занавесом. Такое расположение мебели напомнило Тесс театр. Комната была освещена, и довольно-таки прилично, горящими в тяжелых канделябрах свечами. Перед занавесом, повернутый к зрителям, стоял единственный стол, с высокой резной спинкой.

Тесс присмотрелась к нему повнимательнее и вздрогнула: к подлокотникам крепились наручники. В неровном свете свечей они тускло поблескивали, напоминая панцири гигантских насекомых. Сам же стул казался пятнистым из-за бурых подтеков, изуродовавших его некогда прекрасно отполированный каркас. Ножки стула были прибиты к полу.