Будущее

Рядом стоит скрюченный дед с тростью и волосами, крашенными в натужный блонд. Он выбрит, опрятен, щеголеват даже, но колени у него трясутся, да и рука, в которой зажата клюка, вся вибрирует.

А впереди, как будто пытаясь закрыть этих двоих собой, стоит, сунув руки в карманы рабочего халата, высокая и прямая старуха. Раскосые глаза подведены, виски выбриты, седая грива откинута назад.

Вот и все защитники. Нет людей в плащах, лица которых мертвей наших масок. Нет Рокаморы и его подручных. Только эти трое, простая добыча.

Бессмертные уже заходят с обеих сторон к ним за спины.

— Беатрис Фукуяма 1Е? — спрашиваю я у раскосой, заранее зная ответ.

— Вон отсюда! — отвечает она. — Убирайтесь!

— Вы пойдете с нами. Эти двое... Ваши коллеги?

— Никуда она не пойдет! — ввязывается крашеный старикашка. — Не прикасайтесь к ней!

— Этих тоже забираем, — говорю я. — Громи тут все!

Подаю пример: сваливаю со стола молекулярный принтер, ударом бутсы крушу его, ломаю надвое.

Вытряхиваю из рюкзака десять банок спрея с краской. Поднеси зажигалку — получишь маленький огнемет.

— Что вы делаете?! — тонко вскрикивает старик с палкой.

— Все сжечь! — Я щелкаю кнопкой.

И струя черной краски превращается в столп оранжевого пламени. Волшебство.

— Не смейте! — вопит крашеный старик, когда Виктор швыряет об стену компьютерный терминал.

— Зачем? Зачем вы это делаете?! Варвары! Негодяи! — хрипит старик. Даниэль зажимает ему рот. Остальные разбирают баллончики.

— Бей пробирки! — приказываю я.

— Послушайте, вы, кретины! — Резкий голос старухи. Но никому дела до нее нет.

— Там вирусы! Смертельные вирусы! — И на этот раз ей удается завладеть нашим вниманием. — В этих контейнерах! Не притрагивайтесь к ним! Или мы все погибнем! Все!

— Бей гребаные пробирки! — повторяю я.

— Стой! — перебивает меня маска голосом Эла. — Погоди! Что за вирусы?

— Шанхайский грипп! Мутировавший шанхайский грипп! Окажется в воздухе — через полчаса вам конец! — Старуха в упор, не мигая, смотрит на Эла.

— Что это за лаборатория?! — оборачивается ко мне тот. — А?!

— Я сказала! — за меня отвечает ему Беатрис Фукуяма. — Мы занимаемся особо опасными инфекциями!

— Она врет! Какого черта ты ее...

— Попробуйте! Давайте попробуйте!

Звено застыло. Сквозь прорези в масках маслено от страха и сомнения смотрят восемь пар глаз — на меня, на Эла, на сумасшедшую старуху.

— Вирус шанхайского гриппа, штаммы «Xi-о» и «Xi-f», — чеканит Беатрис. — Температура сорок два градуса, отек легких, остановка сердца! Полчаса! Лекарств на данный момент не существует!

— Это правда, Семьсот Семнадцать? — спрашивает маска голосом Алекса.

— Нет!

— Откуда вам знать? — Беатрис делает шаг ко мне. — Что вам сказали те, кто вас сюда послал?

— Не твое дело, карга!

Я зачем-то выхватываю шокер, выставляю его вперед. Беатрис ниже меня на голову и вдвое легче, но она идет на меня уверенно, и я расставляю ноги шире, чтобы меня не снесло.

— Не смей с ней так разговаривать! — Крашеный собирался звучать решительно и угрожающе, но его надтреснутый высокий голос все портит.

— Зато это наше дело! — встревает Эл. — Что это за место, Ян?

— Заткнись, — предупреждаю я его.

— Отбой, ребята! — решает он. — Пока я сам не получу подтверждение этого задания...

— Там нет никакого гриппа! — ору я. — Они нашли лекарство от акса!

— Бред сумасшедшего, — спокойно возражает она. — Вы прекрасно знаете, что в таких условиях это невозможно. Отдайте мне этот ваш...

Зз...

Беатрис отлетает на пол, дергается.

— Нет! Нет! — Дряхлый щеголь ковыляет к ней, растопыривает пальцы, расставляет руки. — Нет, нет, нет! Любимая, они...

— Лю-би-мая?! — гогочет кто-то голосом Бернара. — Старик, да куда тебе уже?!

— Упаковывай ее! — приказываю я.

Но никто не слушается меня, все, разинув рты, вперились в Эла.

Макаронный занавес приподнимается, и внутрь вползает занудный гном с пятнистой плешью — тот самый, что решил читать нам нотации о стеклянных игрушках.

— Все в порядке, Беатрис? — скрипит он. — Мы тут! Если что... Беатрис?!

— Убрать его!

— Они убили! Убили Беатрис! — воет плешивый.

За резиновой портьерой вяло суетятся тени: переполох на кладбище. Внутрь суются подагрически скрюченные пальцы, трясучие колени, шаркающие ступни, синюшные вены, дрожащие подбородки... У Беатрис Фукуямы не могло быть защитников более жалких и более бесполезных.