Прекрасна и очень опасна

– Тот, который ждал около лифта. Тот, от которого ты бежишь. Кто он такой? – настойчиво повторила Лида.

Какого угодно ответа она ждала, только не того, который последовал!

– Это мой жених, – упавшим голосом сказала Лола.

Ее жених?!

Теперь настала очередь спотыкаться Лиде… На счастье, они были уже на первом этаже, так что ноги переломать она не рисковала. Здесь не горела лампочка, и дверь пришлось искать на ощупь. Кое-как, мешая друг другу и сталкиваясь руками, нашарили ручку, кое-как сообразили, куда ее поворачивать, чтобы открыть, – и наконец-то выскочили во двор.

– Гос-споди, – простонала Лола, – какой колотун! Побежали скорей!

Девушки ринулись по двору, причем Лола чуть впереди, а Лида отставала, не зная, чему больше дивиться: тому ли, что Лола ее ни о чем не спрашивает, как бы априори допуская, что ее жених – сущее пугало, от которого должны кидаться врассыпную все нормальные люди; то ли тому, что эта молодая актриса, гость на студии телевидения редкий, так хорошо знает местные закоулки. Сначала запасную лестницу отыскала, а теперь безошибочно ведет Лиду к тому самому хитрому гаражу, в котором имелся выход в парк Пушкина… Что характерно, Лоле даже не пришлось стучаться, спрашивать у кого-то разрешения: с уверенностью завсегдатая она отыскала какую-то дверцу, пробежала по темному, гулкому, выстуженному, пахнущему бензином помещению, в центре которого громоздилась громадная, застывшая ПТС, и мгновенно нашла нужную дверь. Та была заложена могучим засовом, словно ворота какого-нибудь амбара, однако Лола, поднатужившись, смогла его отодвинуть – и через минуту они выбежали на тропку, ведущую куда-то в глубь парка.

Лида оглянулась: дверь-то в гараж осталась незапертой! По идее, надо бы сообщить об этом охране, но как это сделать, интересно? По телефону позвонить? Но свой мобильный она сегодня забыла дома, а у Лолы неведомо, есть он или нет. Можно спросить… но слишком многое надо было Лиде спросить у этой загадочной красотки, чтобы тратить время на какой-то мобильник!

Ладно, доберется до дому и позвонит на студию. Авось ничего страшного в третьем часу ночи тут не произойдет. А произойдет – ну что ж, сами хозяева виноваты, надо покрепче двери запирать. Чтобы две ошалевшие от страха девицы не смогли с ними справиться!

А вот, кстати, – насчет ошалевших от страха… Созрел первый вопросик для Лолы: с чего это она так перепугалась, увидев любимого жениха?

Но спросить Лида не успела, Лола ее опередила:

– Слушай, ты в верхней части живешь?

Вопрос для аборигенов не праздный. Нижний Новгород разделяется на две части: верхнюю, расположенную преимущественно на довольно высоких Дятловых горах над Окой, а также над местом ее слияния с Волгой, и нижнюю, называемую еще Заречной и занимающую низину между двумя реками, от знаменитой Стрелки до Волжского железнодорожного моста. В верхней части находятся все вузы, в том числе и университет имени Лобачевского, кремль, музеи, центральная улица Покровка, площадь Минина и Пожарского, элитные дома, Верхневолжская набережная – любимые места скоплений нижегородцев. Что характерно, Нижневолжская набережная, регулярно затопляемая при весенних разливах, тоже считается принадлежностью верхней части города. Такой вот топографически-географический парадокс. То есть верхняя часть – это все правобережье. Нижняя часть, левобережная, – это площадь Ленина, Сормово, автозавод, Московский вокзал, Канавинский базар… Жизнь в той или иной части города проводит между нижегородцами-снобами (а с некоторых пор в этом чудном городе завелись и такие – с подачи москвичей!) и остальными жителями незримую, но достаточно четкую грань. Впрочем, и снобы полагают, что уж лучше жить в самом захудалом районе нижней части Нижнего, чем в области. Но так думают все на свете горожане!

– Ну да, в верхней, – ответила Лида. – На Полтавской. А ты?

– В Гордеевке, – махнула рукой Лола (микрорайон Гордеевка находится за Московским вокзалом – то есть в нижней части города). – Туда сейчас не добраться. Да и боюсь я… – Она оглянулась на высоченную телевышку, нарядно перемигивающуюся огоньками, словно новогодняя елка, и вдруг схватилась за Лиду обеими руками: – Слушай, пусти до утра перекантоваться, а? А то мне хоть в сугробе ночуй. Денег нет, да и боюсь я домой возвращаться!

Лида терпеть не могла таких случайных ночевальщиков. После случившегося с Сергеем она жила одна, совершенно одна, и гостей своих всегда старалась выпроводить пораньше, пока еще ходил транспорт, а в крайнем случае – вызывала им по телефону такси. Строго говоря, она могла и сейчас махнуть какой-нибудь проезжающей мимо машине, сунуть шоферу сотню и спровадить безденежную актрисульку в ее Гордеевку. Она, в общем-то, почти так и поступила: проголосовала бродячему такси, но вместо Гордеевки велела ехать на Полтавскую и отделалась не сотней, а всего лишь пятьюдесятью рублями. Все равно обдираловка: езды от телецентра до Полтавской по Белинке – ровно три минуты. Она поступилась принципами потому, что вопросы Лоле все-таки не были еще заданы. А Лиде надо непременно выяснить, связан ли ужас Лолы перед явлением жениха с тем жутким происшествием, которое приключилось утром с Ванькой и Валькой? Иначе говоря, известно ли ей, что именно этот остроглазый мрачный тип стрелял в главных героев «Деревеньки»? Это вопрос первый и главный. Второй же связан с личностью жуткого жениха. Лиде до зарезу надо было знать, кто он: профессиональный киллер или обыкновенный провинциальный Отелло? Еще ей требовалось выяснить его домашний адрес и телефон…