С легким наваром

– Спасибо вам.

– Не за что, детка. Езжай и не беспокойся.

Ровно в двенадцать она была на месте. Пропуск ждал ее в проходной. Остановившись у кабинета номер четыре, Ника достала пудреницу и посмотрела на себя в зеркальце. Потом осторожно постучалась и вошла. За столом сидел молодой мужчина в штатском. Он поднял глаза от бумаг и приветливо ей улыбнулся.

– Проходите, присаживайтесь, Вероника Дмитриевна. Будем знакомы, меня зовут Алексей Михайлович. Мне бы хотелось услышать от вас подробности о случившемся с вами инциденте.

Ника рассказала, как она вышла из магазина и увидела рядом со своей машиной какого-то человека, ну и все, что произошло дальше.

– У вас есть какие-то предположения на этот счет? – спросил следователь.

– Ни малейших, если честно, ума не приложу, кому я понадобилась. Вы лучше поговорите с моим мужем. Я думаю, что он больше может об этом знать, – сказала Вероника и злорадно представила, как ее благоверного хватит родимчик на этом стуле.

– Понимаете, Вероника Дмитриевна, мы обязаны проверять такие случаи досконально. Не исключен террористический акт, ведь ваша машина стояла рядом с торговым центром, а там уйма народа. Могло случиться, что вы здесь действительно ни при чем, просто воспользовались вашей машиной. На ее месте могла оказаться любая другая. Но мы никогда не исключаем и личных мотивов. Поэтому, конечно, будем дорабатывать и эту версию и непременно побеседуем с вашим мужем. Сейчас я не смею вас больше задерживать, но заранее прошу прощения, если нам придется побеспокоить вас еще.

– Да пожалуйста, беспокойте на здоровье, – улыбнулась она.

Когда она вышла из здания и села в машину, то увидела, как из-за поворота выруливает «Мерседес» Николая. Вероника очень не хотела встречаться с ним сейчас, поэтому быстро надавила на газ. Она развернулась и поехала в противоположную сторону от той, куда собиралась ехать.

«Пошел к черту, – подумала она, – стал бы опять орать как ненормальный. Боже, неужели я с этим идиотом прожила пять лет и не замечала его недостатков? А может, просто не хотела замечать? Или во мне говорит женская обида? Впрочем, неважно, что там во мне говорит. Главное, что я совсем не страдаю от разлуки с этим человеком. Так куда мне направить свои стопы? Поеду к Марии, возьму ключи и еще раз попробую разыскать эту злосчастную папку. Как бы все было замечательно, если бы я ее нашла».

На том и порешив, Вероника поехала к знакомому дому. Когда Мария открыла дверь, Ника заметила, что ее глаза покраснели от слез.

– Что случилось, Маша? – поинтересовалась девушка.

– Ох, Вероника, не спрашивайте, у меня каждый день один и тот же случай. Что может еще произойти, кроме того, что этот изверг свои грязные лапы распускает? Уже вторую ночь в квартире у Зины прячусь. Спать я там не могу, боюсь почему-то, вот и сижу на кухне всю ночь. Свет включу, вроде не так страшно.

Ника выслушала ее и, точно фурия, понеслась в комнату, откуда доносилось нечленораздельное бормотание. Она распахнула дверь и прямо с порога закричала:

– А ну, собирайся, социально опасный тип, сейчас мы тебя определим на достойное место жительства.

Мужик с отечным лицом и мутными глазами уставился на Нику и, сплюнув, сказал:

– Это на какое такое местожительство? Я вроде уже здесь живу? И попрошу очистить мою жилплощадь.

– Очистить эту жилплощадь придется тебе, – не сбавляя тона, продолжала Вероника.

– Это почемуй-та? Я здесь прописан, – погрозил он Нике своим грязным пальцем.

– Уже не прописан! – зло выкрикнула та. – По новому указу президента, все, кто не работает, а значит, не платит за муниципальную жилплощадь, выселяются из Москвы. Сейчас я попрошу соседку написать заявление о том, что ты нарушаешь закон о совместном проживании на одной площади. Вдобавок ко всему внизу стоит машина с экспертом, он сейчас снимет с нее побои, и тогда тебе грозит не просто выселение, а тюрьма без права прописки по истечении срока отсидки.

Мужик вытаращил глаза и осторожно спросил:

– Про какую такую соседку ты говоришь?

– Я говорю вот об этой женщине, – показала Ника на Марию.

Потом глубоко вздохнула, переводя дух и осмысливая, что же она сейчас тут наговорила. Алкоголик наморщил лоб, что-то мучительно соображая, а потом, ощерившись, изрек:

– Ошибочка вышла, это не соседка, это жена моя.

– Ошибку сделала твоя мать, когда родила тебя, а эта женщина по документам не является твоей женой, а значит, она просто соседка. Так что собирайся.