Честное слово вора

Под бетонным потолком проходила длинная толстая балка, к которой точно над бочкой были прикреплены несколько блоков; с одного из них свисал толстый железный трос. Другой конец троса шел к стене, там он был закреплен на обыкновенный барабан, снабженный длинной ручкой.

– Погодите, люди, сейчас. – Шарманщик подошел к бочке, поднял с пола лежавший рядом с ней железный крюк, поймал им болтавшийся трос и подтянул его к себе. – Так, давайте его сюда, – скомандовал он держащим Ворона охранникам. – Так, нужно аккуратно, чтобы он не задохнулся раньше времени.

Шарманщик нагнулся над Вороном и стал возиться, прикрепляя опутывавшие его веревки к тросу. В этот момент Ворон перестал рычать и снова заговорил членораздельно. Вернее, не заговорил, а истошно закричал. Но теперь его крики сильно отличались от тех, что были наверху.

– Нет! Нет!!! Батя! Батя, не надо! Батя, это ошибка! Батя, прости меня, не надо!! Я не хотел!! Прости!! Не надо! – голос его срывался на визг, он явно был не способен сказать хоть что-то аргументированное и мог только диким голосом умолять смотрящего, чтобы тот пощадил его.

Неотвратимость того, что должно было произойти в ближайшем будущем, дошла до него. Но Батя смотрел на своего корчившегося на полу бывшего приближенного холодно и отстраненно. Сук он не щадил никогда.

– Так, готово. Тяните, люди, – скомандовал Шарманщик, закончив привязывать трос. – Вон тот барабан крутите.

Охранники, быстро сообразив, в чем дело, стали вращать ручку барабана, на который был намотан конец троса. Тело Ворона стало медленно, рывками подниматься в воздух. Шарманщик придерживал его, чтобы оно раньше времени не оказалось над бочкой.

– Егор, сними крышку, – попросил он стоявшего рядом вора. – Там защелка, откинь ее.

Егор шагнул вперед, и через несколько секунд крышка валялась на полу, а взглядам присутствовавших открылась серо-зеленая мутная жидкость, почти до краев заполнявшая бочку.

– Не-е-ет!!!

Казалось, что от вопля Ворона сейчас треснет дом. Шарманщик подвел висевшее в воздухе тело к бочке и отпустил его. Теперь Ворон висел сантиметрах в тридцати над поверхностью жидкости.

– Готово. Можно опускать, – сказал Шарманщик, отходя в сторону.

– Подождите! – Батя поднял руку, и уже начавшие крутить ручку охранники остановились. – Я ему слово напоследок скажу.

– Батя!!! – Ворон медленно вращался вокруг своей оси и старался поджать ноги. – Пощади!

– Молчи и слушай, сука! – резко сказал смотрящий.

Ворон немедленно замолчал. Он еще надеялся на пощаду. Знал, что надеяться не на что, но все равно надеялся.

– Ты, сука, украл у своего, – ровным голосом сказал смотрящий. – Из-за тебя погибли два правильных пацана. Ты пытался свалить свою вину на Колыму, и, если бы его нашли, то честного пацана завалили бы за твои дела. Ты пытался убить меня, твоего пахана. Ты сука, Ворон, и сейчас ты за это ответишь. Не будет тебе пощады – такие, как ты, не достойны жалости. Опускайте, пацаны! Да помедленнее!

Охранники завертели ручку барабана, и тело Ворона стало медленно опускаться.

– Не-е-ет!

Ворон извивался так, что трос ходил ходуном. Он пытался поджать ноги, стараясь оттянуть тот момент, когда подошвы его ботинок коснутся кислоты. Но это было бесполезно. Трос медленно разматывался, и расстояние, отделявшее ноги Ворона от кислоты, неумолимо сокращалось. Вот осталось двадцать сантиметров… Десять… Пять… Крик Ворона перешел в сдавленный хрип.

Лица смотревших на казнь блатных были холодными и беспристрастными. Они знали, что с суками, предавшими своих, иначе поступать нельзя.

Ноги Ворона коснулись кислоты. Секунды две казалось, что ничего не происходит. Кислоте нужно было какое-то время, чтобы разъесть ботинки. А потом Ворон взвыл. В этом вое не было уже ничего человеческого, и звучало это страшно.

Но Батя не дрогнул.

– Не спешите, пацаны! Медленнее.

Охранники замедлили движение ручки барабана. Теперь Ворон опускался примерно на сантиметр за две-три секунды. Вдруг его вой оборвался, и он снова заговорил по-человечески, вернее, не заговорил, а бешено затараторил, выпучив глаза:

– Батя… Добей… Батя, прошу, добей. Я все скажу! Убейте меня!!! Я скажу! Я не один работал!! Скажу! Добейте!!!

Не в силах терпеть жуткую боль, Ворон снова взвыл. Несколько мучительно долгих секунд смотрящий молчал. Потом громко сказал:

– Называй подельника, и тебя опустят быстрее.