Честное слово вора

И вот наконец война грянула. И спортсмены, и ингуши считали себя правыми и несправедливо обиженными, и та и другая группировки, чтобы сохранить свое «лицо», должны были отомстить противникам. Тем более что и те и другие давно хотели помериться силами по-крупному, считая себя круче соперника, который постоянно мешал занять подобающее место под солнцем.

А подобающим для себя местом под солнцем спортсмены и ингуши считали полный контроль всей золотодобычи в области. И ни Гамзаев, ни Медведь не подозревали, что на самом деле их искусно стравили, столкнули лбами. Каждый из них считал, что противник просто неожиданно обнаглел до предела и решил хапнуть кусок не по зубам. Впрочем, поверить в это было несложно, все предпосылки для такого вывода у противоборствующих сторон имелись.

Самая главная из них заключалась в том, что сейчас именно эти две группировки являлись основными конкурентами в золотодобывающем бизнесе Магадана. Все прибыльные участки в области были поделены на три неравные части. Две – примерно равные – контролировали ингуши и спортсмены, а одна – значительно менее прибыльная – оставалась за блатными, возглавляемыми Батей. Но сейчас блатные оказались совершенно не при делах. Только Гамзаев все еще слегка опасался, что они нападут на него, мстя за украденное золото смотрящего, которое, как он был уверен, на самом деле увели спортсмены.

Однако блатные не рыпались. То ли сил у них не хватало, то ли какие другие соображения были. Да и то сказать, Батя-то пока на зоне, а что блатари без него могут?

Медведь, который не был причастен ни к нападению на блатных, ни к пропаже золота, ни к покушению на сына Расула Гамзаева, воспринял взрыв своего джипа как необоснованное нападение на себя и начал активно готовиться к войне. Собственно, у него не было другого выбора. Если бы он этого не сделал, то его же собственные люди этого не поняли бы. Многие из них имели к ингушам давний счет. Да и сам Медведь мог много чего им припомнить.

«Звери» были далеко не ангелами и в прошлом неоднократно покушались на владения спортсменов. Вспомнить хотя бы историю с бригадой Бритого, которую ингуши вырезали, сработав под ментов. Правда, Медведь тогда сумел отомстить и отстоять свои прииски, но сама эта попытка глубоко запала ему в память.

Как и его лохматый тезка, лидер «оргспортивности» был необычайно злопамятен. Его люди прошлись по спортклубам города, набирая молодежь, закупили большую партию оружия и, не скрывая своих намерений, заявили, что теперь прииски ингушей принадлежат им. Спортсмены начали терроризировать работавших на «Ингушзолото» старателей. Но это было тактической ошибкой.

Начинать надо было не с этого, а с боевиков и руководства противников. Медведь понимал это, но проблема заключалась в том, что ему нужно было некоторое время для подготовки к полномасштабной войне, а чтобы пугать безоружных рабочих, кроме страшной рожи и крепких кулаков, не нужно ничего.

А Расул Гамзаев был свято уверен, что спортсмены сначала подставили его с наездом на блатных, сымитировав почерк ингушей, а потом еще и попытались убить его сына. В этом убеждал и звонок на мобильник, и прошлые действия спортсменов. Гамзаев тоже был злопамятен и прекрасно помнил, как в прошлом году несколько качков пытались по беспределу отобрать один из самых доходных приисков «Ингушзолота» и попутно завалили нескольких соплеменников Гамзаева, попытавшихся дать им отпор.

Качков тогда, правда, довольно быстро замочили ребята из вызванного подкрепления, а Медведь на стрелке клятвенно заверял, что это не его люди, а какие-то левые беспредельщики, но через одного из своих информаторов Гамзаев узнал, что на самом деле Медведь отдал этим парням тайный приказ наехать на ингушей – не иначе решил проверить «Ингушзолото» на прочность. Но поскольку тогда официально Медведь отморозков своими не признал и не поддержал, то повода для большой войны не было. И вот, как считал Гамзаев, в этом году Медведь, видимо, захотел наступать всеми силами.

Гамзаев решил, что если качки хотят в очередной раз нарваться, то это можно устроить. Последняя серьезная разборка между этими группировками, случившаяся в двухтысячном году, закончилась гибелью Штангиста, тогдашнего лидера спортсменов. Именно после этого Медведь и выдвинулся у них на самый верх. Лидер «Ингушзолота» решил, что теперь пришла его очередь, и отдал приказ на уничтожение Медведя.