Честное слово вора

– За тебя, пахан! – снова повторил Ворон, поднимая бокал.

«Что с ним такое сегодня? – подумал смотрящий, отхлебывая виски. – Всегда угодлив был не в меру, но сегодня что-то совсем разошелся. Или и вправду из-за откидки моей так радуется?»

– Чем закусывать будешь, пахан? Икра есть, ветчина, сыр французский.

– Давай икры.

Ворон снова полез в тот же пакет, из которого достал виски, вынул из него банку с черной икрой, свинтил крышку и протянул Бате вместе с одноразовой пластиковой ложкой. Батя зачерпнул икры, запил вискарем. По телу прокатилась теплая волна, и смотрящий на несколько секунд прикрыл глаза. Да, все-таки воля есть воля…

Но Батя не был бы самим собой, если бы позволил себе расслабиться больше чем на несколько секунд. Он открыл глаза, снова налил в бокал виски, но на этот раз пить не спешил.

– Ладно, Ворон, спасибо тебе, хорошо ты меня встретил. Теперь давай, рассказывай, как в Магадане дела. Как война идет?

– Медведь проигрывает. Да, можно сказать, уже проиграл, – тут же ответил Ворон. – Его качки слишком большими тормозами оказались. Пока они раскачивались да каких-то левых черных по городу били, гамзаевские «звери» несколько акций провернули. Ну, ты помнишь, пахан, я тебе звонил, рассказывал. Так что теперь Медведю воевать, считай, некем. Людей у него почти не осталось.

– Да ну? – удивленно приподнял брови смотрящий. – Я думал, война еще неделю точно продлится, а то и побольше. Получается, переоценили мы спортсменов: мне ведь казалось, что они со «зверями» по силе равны. Слушай, Ворон, а информация у тебя точная?

– Совершенно точная. Да ты прикинь сам, пахан… Тюпу первым замочили, а из всех спортсменов только он с ментами и чиновниками контакты имел. С Тюпой еще два быка погибли, его телохранители. Потом – Семен и Утюг – они у Медведя силовыми акциями занимались, их тоже мочканули. Ну а после того как спортклуб взорвали, у него не то что бригадиров, быков даже не осталось. Там их сорок человек погибло. А ведь до этого еще Колыма четверых его людей кончил и в джипе его один взорвался. Нет, война, считай, закончена. Да Медведь и сам это понимает, он из своей хаты слинял. Боится, что его добьют, не иначе.

– А может, ответный удар готовит. Спортсмены всегда себе быстро новый народ набирали.

– На этот раз не получится, – покачал головой Ворон. – По всему городу на них охота идет, они нос высунуть боятся. Да и потом, какой дурак пойдет в группировку, которую только что разгромили?

– Это верно, – задумчиво протянул Батя. – А сколько, по-твоему, спортсменов в живых осталось?

– Самое большее – человек пятнадцать, считая с самим Медведем, Сомом и их личными телохранителями. А скорее всего, и того меньше – человек десять. Сом, кстати сказать, у Медведя последний остался из руководящего состава группировки.

– Погоди, у них там был еще один серьезный парень. Секач, кажется, его погоняло. Или его тоже мочканули?

– Он из Магадана свалил, после того как спортклуб взорвали.

– Понятно. Крысы бегут с корабля. Короче, спортсменам каюк.

– Полный, – кивнул Ворон. – Ну, еще неделю-другую Медведь поскрывается. Ну, может, месяц. Но рано или поздно его найдут и замочат. Ну, может, он на материк смоется, за границу куда-нибудь, тогда жив останется, но нам-то все равно. Главное, что здесь его уже не будет. И группировки его тоже.

– Ладно, я над этим еще подумаю, – сказал смотрящий. – А что с моим «рыжьем» и Колей Колымой?

– Прости, Батя, но пока по нулям, – виноватым голосом сказал Ворон. – Я бы давно уже его нашел, да только нужны полномочия от тебя, чтобы меня братва слушалась.

– Так я же пацанам звонил, говорил, что ты этим делом займешься, и помочь велел.

– Они помогать-то помогают, но не так, как надо. Говорят, ищем. Да только они не там ищут, где надо. Не такой Колыма дурак, чтобы к своим зоновским корешам пойти, он же понимает, что они нам все известны. И на блатхаты наши он не пойдет, которые знает. Его нужно по его старым дружкам искать, которые у него еще до зоны были. Он в мореходке учился, на китобое плавал, там поискать стоит. Но у меня людей не хватает, а Шарманщик, Сема Косильщик и Егор сами умные. Они его как раз по блатным связям найти пытаются, да только хрен найдут. В общем, пахан, ты, кажется, на материк собирался? Отдыхай, Батя, а я этим займусь. Только кинь людям маляву посерьезнее, чтобы они меня слушались, пока ты не вернешься.

Смотрящий кивнул:

– Хорошо. Я напишу, что пока меня нет, ты за меня остаешься, и чтобы слушались тебя, как меня слушаются. И позвоню пацанам еще раз. – Смотрящий сунул руку в свою котомку, достал оттуда мобильник и набрал номер.