Проклятие итальянского браслета

Надо, значит, его спросить, есть ли у него брат-ювелир, и…

Алёна только подалась было к предполагаемому язычнику, как он свернул в какую-то дверь, ведущую в недра магазина.

Вот те на! На двери надпись – «Служебный вход». Неужели «язычник» здесь работает и сейчас пошел заступать на смену? Если так, Алёна его не найдет, потому что ничего, кроме куртки, не видела. Ну, высокий, ну, волосы темно-русые… Приметы никакие. Надо успеть остановить его прежде, чем он скроется.

Алёна понеслась к двери с запретительной надписью и уже взялась за ручку, как вдруг была остановлена хриплым шепотом:

– Ну куда ты лезешь, а главное, зачем? Жить надоело?!

Она в ужасе отпрянула от двери и огляделась. Господи, страсти какие… неужели теперь за нарушение магазинных запретов карают смертью?!

Однако рядом никого не было. И в это мгновение снова раздался хриплый шепот:

– Мало тебе того, что с Лехой сделали? Еще и тебе охота на свою плешь нагрести свинцовых щелбанов? Забудь ты об этом, забудь!

– Как я могу? – ответил другой шепот – злой, горячий. – Невозможно!

Наконец до Алёны дошло, что разговор идет за дверью.

Наверное, хорошо воспитанная женщина должна была деликатно отойти и не подслушивать, тем паче что разговор страшноватый. Однако Алёна Дмитриева оставалась хорошо воспитанной лишь тогда, когда это было ей нужно. А когда – нет, она смело освобождала себя от химеры, именуемой утонченными манерами. Как сейчас.

– Так ты его все равно уже не воскресишь, только сам нарвешься, – хрипло прошептал первый голос.

– Нет, ты серьезно думаешь, что я могу вот так спокойно отойти в сторонку, зная, что эти сволочи живы и благоденствуют? Из-за такого дерьма убить человека?! Я не могу так! Так нельзя, это неправильно! – горячо прошептал второй.

– А не ты ли сам ради этого дерьма готов был на стенки лезть еще недавно?

– Я никого не убивал, даже думать об этом не могу!

– Ты мне мозги не компостируй, ладно, Данила? – сердито хмыкнул первый. – А зачем ты тогда хочешь знать ее адрес? Чтобы принести ей цветы?

– Я бы принес цветы на ее могилку, – глухо отозвался тот, кого назвали Данилой. – Да не бойся, я ей ничего не сделаю. Только спрошу…

– О чем?

– Это мое дело.

– Давай, говори! Иначе ничего не скажу. Строишь тут мстителя благородного такого за Леху, а о чем хочешь у нее спросить? Где все эти золотые побрякушки? Задумал самолично с Вейкой встретиться? Хитрый какой. Ничего у тебя не выйдет. Думаешь, она тебе все эти концы выдаст? Да кому она нужна, если расколется?

– Я и правда хочу с Вейкой встретиться. Хочу знать, правда все эти россказни или нет. Потому что если правда – он вел бы себя иначе. Никого не убивали бы. Все было бы по-другому! Так грязно нельзя… так кроваво, так жестоко…

– Знаешь, если бы Леху не положили, тебе это не казалось бы таким жестоким. Ты огреб бы евражек за свой скорбный труд – и не думал бы о правде или неправде.

– Слушай, Костик… Если не хочешь меня понять, не понимай. Но все же мозг включи – хотя бы просто так, для разнообразия! Теперь не только я не огребу евражек – ты тоже. Теперь все в руках этой суки. И если мы ее не тряхнем… Ты пойми… у моей девушки, ну, у Любаши, ты ее видел, дядька работает в российском отделении Интерпола. И этот дядька сейчас как раз в Нижнем. Я мог бы ему обо всем этом рассказать. Но я молчу. Потому что думаю: за своего брата я должен отомстить сам.

– А может, ты молчишь потому, что понимаешь: если органы влезут в это дело, они точно к рукам все приберут, никому ничего не достанется, в том числе и тебе. Даже двадцать пять процентов за обнаружение клада не дадут, еще и посадят за то, в чем ты успел поучаствовать!

– Да, и это тоже. Так что предпочитаю обойтись сам. Но с твоей помощью.

– Нет, я не ввязываюсь! – с паническими интонациями прошептал Костик. – Я вообще с ней ни разу слова не сказал, она меня и знать не знает, я не собираюсь ни во что вмешиваться. Охота тебе – делай сам.

– Значит, помогать не будешь? – ехидно спросил Данила. – И если я все же сдеру с них какие-то деньги, ты от них откажешься?

Настала пауза.

Алёна вся превратилась в слух.

– Ну как это я не буду помогать? – пробурчал Костик. – Адрес я тебе скажу…

– Ну?

– Это… я, в общем, адреса точно не знаю, но это почти как раз на пересечении Арзамасской и Крупской. Там напротив перекрестка тропинка между домами, как бы к Ильинке ведет. Проедешь во дворы – второй дом налево, главная примета – чердачное окошко досками перезаколочено, первый этаж.