Проклятие итальянского браслета

А впрочем, немедленно подумала Алёна, даже если бы она дохудела до предписанных ей 60 килограммов (рост минус 112 – это что-то вроде идеального веса), здешнему окошку и это показалось бы многовато. Вот если бы удалось как-то уменьшиться вдвое… но это вряд ли. Так что попытку бежать через окно придется оставить.

А что делать?! Рискнуть войти в комнату – вдруг каким-то чудом там никого не окажется? Скажем, хозяин вышел в магазин, любезно не заперев дверь…

Тогда надо смыться отсюда поскорей, пока он не вернулся, потому что они с парнем в куртке, да еще с тем, в сером пальто, ворвутся сюда на раз.

Она уже сделала шаг к комнате, как вдруг в коридорную дверь застучали, и знакомый тягучий голос ювелира-монтера etc окликнул:

– Эй, есть кто дома? Вейка, открой! Это я, Серый!

«Так, – подумала Алёна, – не запутаться бы! Тот, кто в черной куртке, – Серый. А который в сером пальто – видимо, Черный?»

И тут же эта дурацкая мысль исчезла под ударом страха:

«Здесь есть какой-то Вейка! Я уже слышала это имя, только не помню где и когда. Но это неважно. Вейка! Сейчас он выйдет и…»

Алёна отпрянула к вешалке и спряталась под грудой одежды, забилась в самый уголок, стараясь не чихнуть от запаха старых, непроветренных вещей.

«Ноги! Наверное, мои ноги торчат, и, когда этот Вейка выйдет, он увидит! И сумка, зараза, вот-вот с плеча свалится!»

– Вейка! – снова раздался голос Серого. – Да ты там спишь, что ли?

И тут наконец загадочный Вейка подал голос. То есть это был не вполне голос, а какой-то рев. И не сразу Алёна догадалась, что слышит храп. Итак, загадочный Вейка спал и храпел во все, как говорится, завертки, что бы ни значило это выражение. Значит, можно рискнуть выскользнуть из-под этого тряпья и…

– Вейка! – надсаживался между тем Серый, и Алёна перепугалась, что он разбудит-таки Вейку, а значит, надо поспешать. Она выбралась из-под одежды и брезгливо передернулась, когда ее пальцы запутались в каких-то волосах – длинных, белых. Оглянулась – сбоку на вешалке висел беловолосый парик, а рядом – тулуп с белесым мехом.

Так… Знакомая одежда, а ее обладатель, видимо, и храпит в соседней комнате.

За дверью – Серый, впереди – этот Вейка со своим ободранным лицом…

«А лицо на нем было железное…»

Алёна оглянулась. Около плиты стояли ободранный веник и металлический совок с острыми граями. Никакого другого оружия под рукой не оказалось – ну, она схватила совок и, держа его перед собой, вошла в комнату.

Первое, что бросилось в глаза, – выцветший гобеленовый коврик на стене: озеро, усеянное огромными белыми кувшинками, лодка посреди них, в лодке, свернувшись клубком, спит русалка, а ее хвост перевешивается через борт. Громоздкий платяной шкаф, облупленный подоконник, стол, заваленный газетами, на столе запыленный ноутбук, в углу какое-то высоченное пыльно-зеленое, разлапистое растение с большими листьями, фикус, что ли. Такой же, но поменьше, громоздится на краю стола, еще один втиснут на самый верх гардероба.

Под ковриком стоял сильно просевший диван с рваной обивкой, а на нем, свернувшись клубком, почти в позе русалки, спал неимоверно длинноногий человек лет сорока со светлыми волосами и бледным, а вовсе не ободранным толстощеким лицом и бровями и ресницами соломенного цвета. Он был одет в серый спортивный костюм, на поджатых ногах – шерстяные носки, а около дивана стояла стояли огромные валенки – размера сорок седьмого, никак не меньше.

Алёна сразу поняла, что спортивный костюм этот вовсе не на помойке найден, а дорогой, очень хорошего качества, какой-то незнакомой марки, не «Adidas» или что-то в этом роде, а какой-то другой фирмы… название начиналось на «S», но не все ли ей равно, в каком костюме ходит в свободное от нападений на людей время этот ряженый? Да, ряженый, правильно сказала Сусанна, и эти румяна в кухне – его. Чтобы рожу свою делать жуткой, людей до полусмерти пугать. Или не всех людей, а только Алёну Дмитриеву? Интересно бы разузнать!

Например, сейчас разбудить его и спросить… Но нет, это уже из серии черного-пречерного юмора.

Да он еще и наркоман, кажется, этот Вейка! На столе упаковка одноразовых шприцев и белая коробка с непонятной надписью: «Вакцина антирабическая культурная концентрированная».

Культурная, главное дело! Так культурненько он от этой вакцины отъезжает, надо полагать!

Алёна аж передернулась брезгливо, и вдруг спящий шевельнулся, начал поворачиваться на спину. Мгновение Алёна смотрела на него, тупо читая полуоткрывшееся название фирмы на груди его спортивной куртки: «Samp…» Дальнейшее было не прочесть. Потом ожгло: да ведь он сейчас проснется! Ее словно ветром вынесло в коридор. Метнулась было к своему довольно омерзительному укрытию под вешалкой, как вдруг услышала голос Серого: