Любовные чары

Марина стояла, будто ее в землю вбили.

– Что? – с трудом разомкнула она непослушные губы. – Какой наглой девчонке? Вы о ком? Кому вы еще…

– Надо думать, обо мне речь! – перебил ее чей-то обиженный голос. – Неужто вы так про меня, матушка Смит? Не зря же я вам не поверила…

Глаза старушки наполнились страхом, и Марина резко обернулась.

– Глэдис?! – вскричали обе разом.

– Она самая. – Бывшая горничная Марины сделала свой книксен так стремительно, словно у нее подвернулась нога. – Стало быть, вы мне голову морочили, матушка Смит? Ну, это вы зря. Ежели я скажу про это в замке…

Она укоризненно покачала белым чепцом, и Марина поняла, кто подглядывал за ней во дворе. Да, Глэдис опять оказалась хитрее! Жаль, что не удосужилась Марина полюбопытствовать, кто прячется за углом дома, – избавила бы и себя, и мать Флоры от многих хлопот. Ведь никак нельзя, чтобы Глэдис оказалась сейчас в замке. Во-первых, доложит своей хозяйке, что мисс Марион сбежала и ищет Флору, а во-вторых, что Флора тоже подалась в бега. Нет, пока не следует Джессике знать ни о том, ни о другом. У нее и своих хлопот довольно, с Десмондом. Вот и пусть хлопочет…

Марина осторожненько переступила, пытаясь переместиться поближе к Глэдис, но стараясь сохранить на лице маску отупелого недоумения. Однако Глэдис была настороже – еще прежде, чем Марина предприняла свои военные действия, вылетела на крыльцо. Марина ринулась за ней, и судьба уже почти позволила ей схватить Глэдис на ступеньках крыльца, но пришлось отдернуть руки: трое рослых крестьянских парней и столько же девиц в величайшем недоумении наблюдали за погоней!

Марина остановилась как вкопанная. Подними Глэдис крик, они сразу придут ей на помощь. Эх, надо было самой крик поднимать: держите, мол, вора! Глэдис бы схватили, а пока то да се, Марина уж придумала бы что-нибудь.

Как же, держи карман шире! Вон с какой прытью девчонка улепетывает. Чудится, так бы и перелетела через изгородь, да подвернула ногу и едва не вспахала носом землю. Что-то мелькнуло в голове Марины… какая-то мысль… но тотчас же исчезла, совершенно как однажды уже было.

– Что, под хозяйку свою хромоногую подлаживаешься? – в бессильной ярости выпустила Марина весьма жалкую парфянскую стрелу. Однако та вряд ли ушей Глэдис достигла: подхватившись, горничная выбежала со двора и оказалась в полной безопасности среди людей. А Марине ничего не оставалось делать, как воротиться в дом.

Mатушка Смит глядела на нее с молчаливым страхом.

– Удрала, подлая! – задыхаясь, сказала Марина. – Там народу кругом полно, только это ее и спасло. Теперь уж точно доложит своей хозяйке и про меня, и про Флору.

– Да, леди Джессика многих слуг переманила на свою сторону, – пробормотала старушка. – Она задаривает их своими обносками, вот некоторые и лезут из кожи вон.

– Что? – шепотом вскрикнула Марина. Голос у нее сел от внезапной догадки. Вот оно! Именно эта мысль все время стучалась ей в голову – и наконец-то Марина впустила ее.

Старушка встревоженно вглядывалась в ее побледневшее лицо. Марина с трудом возвращалась из дебрей размышлений, обступивших ее.

– Глэдис доберется до замка, и ничто не помешает Джессике сразу же отрядить за Флорой погоню. Сколько она в бегах? Час, два, три? Можно себе представить, какая у нее кляча. А в замке быстрые, как ветер, кони. И теперь, когда Глэдис слышала о письме Урсулы, Джессика тоже узнает о миссис Беркли. Ведь именно туда направилась Флора, верно?

– Не ваше дело, мисс, – глухо изрекла старушка.

Марина сразу поняла, что угадала. Если бы она знала, где живет миссис Беркли, то не теряла бы больше ни минуты. Не спрашивать же, приехав в Брайтон (а ведь это большой город), у каждого встречного-поперечного. За это время Джессика пять раз обернется с погоней, и тогда… Она с ненавистью взглянула на матушку Смит. Вот старая коза! Уперлась – не сдвинешь! Однако ж ее можно понять. С чего бы ей перед ней душу открывать?

– Я не убивала леди Урсулу! – в отчаянии выдохнула Марина. – Поверьте мне!

– Сие одному богу ведомо, – с прежним невинным выражением, доводившим Марину до бешенства, изрекла матушка Смит. – Бог вам и судья, мисс, а я ничего более не знаю и сказать вам не могу.

Марина тяжело вздохнула. И вдруг за ее спиной вновь скрипнула дверь и раздался озабоченный говорок:

– Зачастили нынче, как я погляжу, к вам гости, матушка Смит! Или к Флоре? А куда она с возом-то отправилась? Нашла время! Вся деревня в траур оделась, а она за работу взялась. Я ее окликнула, да где там, даже не оглянулась. Что ее разобрало, с соломой-то? Какая такая надобность?