Жили-были. Русские инородные сказки – 7

Его жена, тетя Клава, терла форточку газетой, высунувшись из окна, и дух тушеной капусты густо стелился по колодцу двора.

– Здорово, Василий! – кричал дворник дяде Васе. – Дезертируешь, значит, в сторону молочной продукции?

Дядя Вася виновато улыбался и разводил руками.

Двоечник Митька чинил у подъезда старый велосипед, а двое ребятишек поменьше восторженно наблюдали за его действиями. Время от времени они задавали Митьке вопросы, и тот, обтерев руки о штаны, со знанием дела объяснял им тонкости велосипедной сборки.

Тетя Рива делала дыхательную гимнастику на балконе.

– Мама, идите уже в дом, вы устали! – говорил ей сын Йося. – Мама, вам нельзя так напрягаться!

Тетя Рива загораживала ему обзор, и он не мог любоваться на молодую соседку Шурочку.

– Йося, не учи, что маме делать! – отвечала тетя Рива, пыхтя и потея. – Мама знает, когда ей можно напрягаться, а когда нельзя!

Девочка Тося тихонько выскользнула из подъезда, пряча под кофтой большой бутерброд с колбасой. Черная беременная дворняга, дремлющая под лавкой, завидев девочку, завиляла хвостом и подалась вперед.

Тося осторожно достала бутерброд, осыпая крошками старенькие сандалии, присела рядом с лавочкой и стала кормить собаку прямо из рук.

– Не волнуйся, – приговаривала она шепотом. – Когда приедет мой папа, мы тебя обязательно возьмем, вот увидишь.

Дядя Вася возвращался с двумя бутылками кефира в авоське. Он остановился возле Митькиного велосипеда, поцокал языком, потрогал спицы. Митька деловито ковырял в носу.

Тетя Клава домыла форточку и задернула занавеску. Петрович огляделся и немедленно ущипнул соседку Шурочку за попу. Шурочка тонко взвизгнула, и тут же на балконе возник Йося.

Девочка гладила собаку по теплому животу и говорила:

– Я еще не знаю, когда папа приедет. Но ты не волнуйся. Я думаю, он разведчик. Или летчик. Или даже космонавт!

Собака тыкалась Тосе в коленки и, похоже, совсем не волновалась. Ее живот согревали шесть будущих жизней и большой бутерброд с колбасой.

Паула

– Тебя это ни капельки не волнует? В самом деле?

– Ты что сейчас имеешь в виду?

– То, что обо мне стали говорить в прошедшем времени. – Паула внимательно на меня посмотрела.

О, я прекрасно знал этот взгляд!

Я на секунду смешался, но мне показалось, она этого не заметила.

– А что ты хотела? Ты бы подольше просидела тут в своей мансарде, о тебе бы вообще забыли!

На самом деле, мансарда была прекрасной. Паула именно о такой и мечтала, когда мы еще жили в большом городе.

Сюда чудесно вписались все эти кружевные занавесочки, бархатные подушечки, эти ее салфетки с вышивкой. Даже этот ненавистный абажур, который она таскает повсюду за собой, оказался тут на своем месте.

Я доставал из пакета сырные рогалики, баночку абрикосового джема, плитку молочного шоколада и украдкой поглядывал на Паулу. Она стояла у открытого окна, придерживая рукой занавеску, и смотрела, как внизу хозяин мотеля чистил небольшой декоративный фонтан. Его жена что-то говорила ему из кухни, а по двору стелился запах свежесваренного кофе.

Я смотрел на Паулу и пытался угадать, о чем она думает. Ветер чуть шевелил ее волосы. Господи, какая она красивая!

Да, я предвзят, но это ничего не меняет.

Она скрестила руки на груди и спросила, продолжая смотреть в окно:

– Стефан… может, я умерла?

– Ну вот что ты говоришь! – Я подошел и обнял ее сзади. – Что за дурацкая привычка все драматизировать? Ну давай спустимся вниз и спросим у кого угодно.

– Я не хочу.

– Нет, давай-давай! Раз и навсегда покончим с этим глупым вопросом. Два лестничных пролета – и никаких вопросов. Давай, ну!

Я уже знал, что в этот раз не уговорю ее, поэтому раззадоривался все сильнее. Я подошел к двери, распахнул ее, жестом приглашая Паулу выйти из комнаты.

Она метнулась от окна к кровати и вцепилась двумя руками в резное изголовье, словно боялась, что ее выведут силой.

– Ну, ладно-ладно. – Я прикрыл дверь и почувствовал даже какую-то вину за то, что напугал ее. – Ты же видишь, что все дело только в твоем нежелании что-то менять?

Паула присела на краешек кровати, кивнула и зачем-то погладила рукой маленькую бархатную подушку.

* * *

– Мой фонтан уже создан! Осталось только кому-нибудь увидеть его во сне! – Глаза Паулы сияли, и вся она светилась радостью и гордостью.

– Умница какая! – Я притянул ее к себе и собрался поцеловать в щеку, но автобус дернуло на ухабе, и мы стукнулись лбами.