Телохранитель, или Первое искушение

– Зачем? Я просто выполняю определенную работу.

– Рада, что вы об этом помните.

Я снова отвернулась и уставилась в окно. Понемногу вид тайги, простиравшейся подо мной, успокоил меня.

Я повернула голову вправо и увидела, что Земцов cмотрит на меня.

– Любуетесь видом?

– Сплю. – И я прикрыла глаза.

Мы не успели прилететь в аэропорт, как я почувствовала, что проголодалась. Но признаваться Земцову, который предлагал мне поесть в самолете, потому что мы нескоро приедем на место, – значит, дать ему еще один повод пустить шпильку в мой адрес. Такого удовольствия я ему доставить никак не могла. Я скосила глаза на буфет, мимо которого мы проходили. Земцов перехватил мой взгляд, но ничего не сказал.

Я купила новую сим-карту, чтобы никто из московских знакомых не мог меня достать. Я хотела односторонней связи. Мне хотелось отсечь все лишнее и сосредоточиться на том деле, ради которого я сюда приехала.

Когда мы вышли на улицу, я почувствовала, как холод тысячью иголочек впился в кожу. Кожаная куртка с утепленной подкладкой и меховым воротником была явно не для сибирских морозов. Земцов был прав! Но я как-то об этом не подумала.

– Холодно?

– Нормально, – буркнула я, думая, как долго продержусь. Сапоги тоже были не рассчитаны на здешний климат.

– Берем такси?

– Естественно.

Мы взяли такси. Земцов сел рядом c водителем, пожилым мужчиной в серой меховой шапке-ушанке. Я – на заднее сиденье.

– Долго ехать?

– Как получится.

Минут через сорок мы подъехали к стандартному двенадцатиэтажному дому.

– Выходим, – обернулся ко мне Земцов. – Вы там не уснули?

Я проигнорировала его реплику.

Андрей жил на восьмом этаже. Дверь его квартиры была обита темно-коричневым дерматином, облезшим по краям.

– Недосуг ремонт сделать. Все как-то руки не доходят.

– Я ничего и не говорю.

– Зато посмотрели.

Земцов открыл ключом дверь и толкнул ее.

– Проходите.

– Первым вы.

– Боитесь?

– Вдруг у вас кто-то есть.

– Если бы… – Земцов внезапно осекся.

Я поджала губы.

– Мы так и будем стоять у порога?

Мы зашли в коридор. Щелкнул выключатель. Квартирка была чистенькой, аккуратной, но я словно перенеслась в девяностые годы. Мебель двадцатилетней давности, телевизор тоже не последней марки.

– Вот так и живу, – сказал он. – Прошу располагаться.

На другой день он дал мне строгие наставления: из дома никуда не высовываться, к телефону не подходить, если будут звонить в дверь – не открывать. Словом, сидеть тихо как мышь и ни на что не откликаться. После того как мне был дан этот инструктаж, Земцов ушел, предварительно закрыв дверь на два замка.

Я провалялась полдня на диване, щелкая пультом и перескакивая с канала на канал, несколько раз набирала сотовый Земцова, но «абонент был недоступен». После последнего звонка я ощутила глухое раздражение и швырнула трубку на диван. Запер меня здесь, в четырех стенах, а сам даже толком не объяснил: куда ушел.

Я вспомнила его слова, что пока он не собирается посвящать меня в свои планы, и подумала: нужно вести себя с ним построже, иначе он возьмет надо мной верх.

Я сидела и смотрела телевизор, время от времени пытаясь дозвониться до Земцова. Но бесполезно.

До Нового года оставалось несколько дней. Но думать об этом не хотелось. В этом году праздник пролетал мимо меня. Обычно я ждала его с нетерпением. Мне все время казалось, что это не просто новая дата календаря, а какая-то веха, которая отделит старую жизнь от новой. Тридцать первого декабря – день, когда подводились итоги старого года (сразу обнаруживалось, как мало было сделано) и строились новые планы (грандиозные). В этом году я не могла делать ни того, ни другого. Говорить об итогах смешно, о планах – глупо. Я словно повисла между жизнью и смертью. Причем в буквальном смысле.

Мои мысли постоянно возвращались к Стасу.

Воспоминания были слишком свежими и болезненными, и я изо всех сил старалась о нем не думать. Это было непросто, учитывая переплет, в который я попала благодаря своему любовнику.

Я не выдержала и позвонила Жанне. Ничего утешительного я не узнала. Следователь больше не звонил, в офисе не появлялся. Полнейшая неизвестность…

Земцов пришел в восемь вечера.

Я выскочила в коридор ему навстречу.

– Привет!

– Привет!

– Ты мог бы включить сотовый и поговорить со мной.

Я перешла на «ты», не желая больше церемониться с этим типом.