Дуэль на брачном ложе

– Чем обязан? – отрывисто, без поклона, обратился незнакомец к Марии, пренебрежительным взглядом окинув ее гладко причесанные и убранные в простенький чепчик волосы, поношенное платье и носки сабо, выглядывавшие из-под отсыревших юбок.

– Мне бы хотелось получить деньги, – пробормотала Мария севшим голосом.

Внешность человека, стоящего напротив, произвела на нее сильнейшее, пугающее впечатление!

Был он очень высок и худ, вернее, узок – напоминал черный карандаш; голову же имел маленькую, с непомерно большим, уродливо выпуклым лбом, глубоко посаженными черными глазами и крошечным носом. Окладистая черная борода несколько уравновешивала нижнюю часть лица со лбом. Тонкие губы его были почти не видны в густой растительности; голос же казался глухим и невыразительным, словно он заблудился в пышной бороде и оттого слышался как бы издалека.

Заметив, как уставилась на него Мария, ростовщик передернул плечами: наверное, понял, какое впечатление произвел своей внешностью, – а потому заговорил еще невнятнее и пренебрежительнее:

– Должен предупредить: просто в долг у нас вы не получите ни су! Надеюсь, у вас есть заклад?

– Какой дурак пойдет в ломбард без заклада? – огрызнулась Мария. Конечно, она рисковала «повысить процент» неприязни к себе у этого ростовщика, однако пора было поставить его на место. – Вы не представились, сударь.

Какая-то искорка живого чувства промелькнула в безучастно-черных глазках ростовщика, и, для приличия помедлив, он снисходительно кивнул:

– Помощник директора Виданжор – к вашим услугам, мадемуазель… мадам?

– Мадам, – сказала Мария, едва сдержав нервический смешок: было что-то почти неприличное в том, чтоб в ломбарде, в этом вместилище тайных человеческих трагедий, работал человек с такой фамилией! ^[70]

– Ну хорошо, мадам… а как дальше? – с шутовским почтением склонился перед нею Виданжор, но Мария покачала головой:

– Это не имеет значения. У меня большой заклад, но и сумма мне нужна тоже немалая.

– Какая?

Мария посмотрела на него испытующе, потом окинула взглядом склонившихся над конторками писцов. Почудилось ей или дружный скрип перьев и в самом деле притих?

– Нет ли здесь другой комнаты? У меня важное дело.

– Комнату с кроватью? – издевательски уточнил Виданжор. – Извините, но натурой мы не берем!

От конторок донеслось приглушенное хмыканье, однако минуло не меньше минуты, прежде чем до Марии наконец дошло, что имел в виду ростовщик.

Ладони так и зачесались – дать мерзавцу хорошую оплеуху, но вдруг вспомнился переносчик, требовавший заранее показать деньги, – и Мария с трудом удержалась от смеха. Да что это у них у всех одно на уме?! Верно, и впрямь много развелось женщин, готовых заплатить собою за все, что угодно, а ежели Марию приняли за одну из них, то не обижаться надо, а радоваться: выходит, маскарад ее удался как нельзя лучше

Она перевела дух, чтобы успокоиться; не тратя больше времени на пустые слова, растянула алую тесьму, стягивавшую заветный мешочек, и, не выпуская его из рук (встреча с переносчиком все-таки кое-чему ее научила!), показала содержимое Виданжору, который для этого соблаговолил слегка согнуть свой долговязый стан.

Теплое, веселое мерцание розовых, зеленых, желтых огней в гранях самоцветов произвело на него впечатление крепкого удара в лицо – во всяком случае, он невольно отшатнулся и уставился на Марию вытаращенными глазами. Потом из его горла вырвалось нечленораздельное бульканье, очевидно, означавшее изумление или восторг; наконец Виданжор пробормотал:

– Вы были правы, мадам, тысячу раз прошу прощения. Это и впрямь важное дело, требующее полного конфиденса.

И, с видимым усилием приотворив дверь, через которую недавно сам просочился в залу, он с подчеркнуто почтительным поклоном пригласил Марию пройти в его личный кабинет.

* * *

От мощенного плитами неровного пола и каменного потолка исходил холод; Мария невольно передернула плечами.

– Да, здесь не жарко, – согласился Виданжор, усаживаясь за стол.

Марии он указал на деревянное, довольно грубо сработанное кресло, наверняка стоявшее здесь со дня открытия ломбарда, – сиденье, спинка и подлокотники были до блеска отполированы десятками тысяч посетителей, которым так же, как и Марии, указывали на это место.

Но в кабинете Виданжора было не только холодно. В нем царила странная духота, враз отнимающая силы, Мария ощутила, как мелко затрепетало сердце, а лоб покрылся потом; смутный, необъяснимый страх вкрался в сознание. Ох, скорей бы все это кончилось! Скорей бы уйти отсюда!

---

70 Vidangeur – золотарь, парашник (фр).