Загадка старого имения

И осекся, и уткнулся снова в песок, как будто изо всех сил спеша исполнить урок.

Александра хотела спросить, что он имел в виду, говоря о полунинском барине, но почему-то не решилась. И, попрощавшись с Федоткой, пошла к дому.

Там царили тишина и безлюдье. Александра незамеченной проскользнула в свою комнату и сунула руку в наволочку. Письмо было на месте. То ли Зосимовна не обыскивала ее вещей, то ли ничего не нашла.

Сунув его на всякий случай в карман и наказав себе больше не быть растяпой, Александра пошла к Липушкиной комнате.

Осторожно приоткрыла дверь. Липушка, все еще в своей роскошной амазонке, лежала на кровати и плакала. Рядом на подушке дремал Пуховик, недовольно дергаясь, когда Липушка всхлипывала особенно громко.

– Липушка, – ласково окликнула Александра, – о чем ты плачешь?

Та вскинулась:

– Сашенька! Ты жива! Какое счастье! Мы пытались тебя догнать, но у меня стремя расстегнулось, а у Георгия Васильевича подпруга ослабла.

Можно не сомневаться, мелькнуло в голове Александры, что и это было заранее подстроено Устином по приказу Зосимовны.

– Зорька унесла тебя так быстро! Мы думали, ты или расшиблась, или в реку упала! – восклицала Липушка. – Я уж думала, что не увижу тебя больше, и горевала так, словно потеряла родную сестру.

Александра, сев рядом, растроганно обняла ее и прижала к себе:

– А ведь мы и в самом деле сестры, Липушка! Не решалась я тебе об этом сказать, но сегодня поняла, что и молчать больше нельзя.

– Как так сестры? – изумленно спросила Липушка.

– Да вот так, – улыбнулась Александра. – Конечно, не родные, а единокровные. По отцу.

– По отцу?! – Глаза у Липушки стали огромными.

– Вот послушай, – сказала Александра. – Когда твой отец был молод и еще не женат, он встретил одну красивую женщину, которую звали Олимпиада Филипповна Сумарокова.

– Олимпиада? – удивилась Липушка. – Ее звали так же, как меня?

– Нет, это тебя назвали ее именем, – сказала Александра и продолжала: – Встретил – и полюбил ее, а она полюбила его. Но она была вдова, и пожениться они пока не могли, пока срок траура не кончится. Но любовь влекла их друг к другу, они стали тайно встречаться, и Олимпиада Филипповна сделалась в тягости.

У Липушки личико стало как маков цвет. Довольно было одного слова «любовь», чтобы заставить ее вспыхнуть, а тут… любовь влекла… тайно встречаться… сделалась в тягости… ужас!

– Олимпиада Филипповна была уверена, что господин Протасов на ней женится, да и он намеревался это сделать, однако случайно познакомился с молодой и красивой девицей, которую звали Марья Петровна Синельникова, и захотел на ней жениться.

– Это мою матушку так звали! – встрепенулась Липушка.

– Совершенно верно. Марья Петровна тоже мечтала выйти за него замуж, и скоро они поженились. Однако бросить Олимпиаду Филипповну Андрей Андреевич не мог. Ее ждал позор – ведь она вдова, а в тягости! – и он решил выдать ее замуж за своего доброго друга Данилу Хорошилова, который был ему очень предан, а главное, тоже был влюблен в Олимпиаду Филипповну. Та – делать нечего! – согласилась, и они с Хорошиловым сыграли свадьбу. Протасов дал за Олимпиадой приданое, ведь Хорошилов был небогат. Вскоре родилась у Олимпиады Филипповны дочь, которую назвали Александрою. Хорошилов дал ей и отчество, и фамилию, и всю жизнь был самым нежным и заботливым отцом. А спустя три года у Марьи Петровна родилась дочь, которую Андрей Андреевич решил назвать Олимпиадой…

– Так, значит, ты… ты… – прошептала Липушка, задыхаясь.

– Да, – кивнула Александра. – Да, я дочь твоего батюшки. Та самая Сашенька. Но я не знала этого, я всегда думала, что Данила Федорович – мой родной отец, он и любил меня как родную. Матушка умерла вскоре после моего рождения, Данила Федорович сам воспитывал меня. Никакого другого батюшки я и знать не хотела бы, но год назад пришло письмо от господина Протасова, и Данила Федорович показал мне его. В этом письме твой отец признал меня своей дочерью, писал, что болен, и просил приехать в Протасово, где я найду дом и сестру.

Липушка подскочила на кровати и бросилась обнимать Александру. Радость ее была неподдельна:

– Сестра! У меня есть сестра! Я всегда мечтала иметь сестру! И с тех пор, как ты появилась, я часто думала: вот кабы у меня была такая сестра!

Глаза Александры подернулись слезами: